Огненный крест. Бывшие - [9]
«Я просто задыхаюсь в этой атмосфере сплетен, выдумок и злобы», — тогда же сказал Государь В. В. Коковцеву (это было сказано в 1911 г. —Ю. В.).
Государь все более проникался убеждением в том, что пьянство — порок, разъедающий русское крестьянство, и что долг царской власти — вступить в борьбу с этим пороком…
На двадцатом году царствования Императора Николая II Россия достигла еще невиданного в ней уровня материального преуспеяния…
За двадцать лет население Империи возросло на пятьдесят миллионов человек — на сорок процентов; естественный прирост населения превысил три миллиона в год.
Наряду с естественным приростом, равно свидетельствующим о жизненной силе нации и о наличии условий, дающих возможность прокормить возрастающее число жителей, заметно повысился общий уровень благосостояния. Количество товаров, как русских, так и иностранных, потребляемых русским внутренним рынком, более чем удвоилось за двадцать лет. Так, например, потребление сахара с 25 млн. пудов в год… превысило 880 млн. пудов… в 1913 г. Хотя в 1911–1912 гг. был неурожай свекловицы и цена значительно поднялась, это не вызвало уменьшения спроса…
Благодаря росту сельскохозяйственного производства, развитию путей сообщения, целесообразной постановке продовольственной помощи «голодные годы» в начале XX века уже отошли в прошлое. Неурожай более не означал голод; недород в отдельных местностях покрывался производством других районов…
Если принять во внимание рост вывоза (за границу уходило около четверти русских хлебов) и увеличение численности населения, все же количество хлеба, приходящегося на душу населения, бесспорно возросло. В городах белый хлеб стал соперничать с черным…
Вклады в государственных сберегательных кассах возросли с трехсот миллионов в 1894 г. до двух миллиардов рублей в 1913 г…
Донецкий бассейн, давший в 1894 г. меньше 300 млн. пудов, в 1913 г. давал уже свыше полутора миллиардов. За последние годы началась разработка новых мощных залежей Кузнецкого бассейна в Западной Сибири. Добыча угля по всей Империи за двадцать лет возросла более чем вчетверо…
Если некоторые виды машин, особенно фабрично-заводское оборудование, ввозились еще из-за границы… то паровозы, вагоны, рельсы производились преимущественно на русских заводах…
Подъем русского хозяйства был стихийным и всесторонним. Рост сельского хозяйства — огромного внутреннего рынка — был во второе десятилетие царствования настолько могучим, что на русской промышленности совершенно не отразился промышленный кризис 1911–1912 гг., больно поразивший Европу и Америку: рост неуклонно продолжался. Не приостановил поступательного развития русского хозяйства и неурожай 1911 г…
Этот стихийный рост отражался и на доходе казны… Год за годом сумма поступлений превышала сметные исчисления; государство все время располагало свободной наличностью… Золотой запас Государственного Банка с 648 млн. (1894 г.) возрос до 1604 млн. рублей (1914 г.).
Бюджет возрастал без введения новых налогов, без повышения старых, отражая стихийный рост народного хозяйства…
Протяжение железных дорог, как и телеграфных проводов, более чем удвоилось. Удвоился и речной флот — самый крупный в мире (пароходов в 1895 г. было 2539, в 1906-м — 4317).
Русская армия возросла приблизительно в той же пропорции, как и население: к 1914 г. она насчитывала 37 корпусов (не считая казаков и нерегулярных частей)… После японской войны армия была основательно реорганизована.
Начальник германского Генерального штаба, ген. фон Мольтке, в докладе на имя статс-секретаря по иностранным делам фон Ягова, писал (24.11.1914), так оценивая результаты реформ, проведенных в русской армии за период 1907–1913 гг.: «…боевая готовность России от времени русско-японской войны сделала совершенно исключительные успехи и находится ныне на никогда еще не достигавшейся высоте. Следует в особенности отметить, что она некоторыми чертами превосходит боевую готовность других держав, включая Германию…
Русский флот, так жестоко пострадавший в японскую войну, возродился к новой жизни, и в этом была огромная личная заслуга Государя, дважды преодолевшего упорное сопротивление думских кругов…
Исследователи аграрной реформы — датчанин Вит-Кнудсен (в 1913 г.) и немец Прейер (в марте 1914 г.) отмечали успехи закона 9 ноября — «переворота, не отстающего по своему значению от освобождения крестьян». «Это было смелое начинание, своего рода скачок в неизвестность, — писал Прейер. — Это был отказ от старой основы с заменой чем-то неиспытанным, неясным. Столыпин взялся с решимостью и отвагой за эту великую задачу, и результаты показали, что он был прав».
Морис Бэнинг, известный английский писатель, проведший несколько лет в России и хорошо ее знавший, писал в своей книге «Основы России» (весной 1914 г.): «Не было, пожалуй, еще никогда такого периода, когда Россия более процветала бы материально, чем в настоящий момент, или когда огромное большинство народа имело, казалось бы, меньше оснований для недовольства». Бэнинг, наблюдавший оппозиционные настроения в обществе, замечал: «У случайного наблюдателя могло бы явиться искушение воскликнуть: да чего же большего еще может желать русский народ?!»
