Огненные зори - [89]

Девушкам удалось уговорить Искру выйти погулять, и, где бы Искра ни появлялась, люди с восторгом смотрели на нее. Подходили, здоровались.

— Смотрю я на тебя, ребенок ведь! И откуда ты силы набралась, не испугалась винтовок!

— Не надо вспоминать, — одергивали девчата любопытного.

— Знаю, но хочу сказать, что были мужчины, которые видели, как убивают их сыновей, и с места не двигались. Всякому жизнь мила, а вот ей, Искре…

Повсюду Искру встречали, как героиню.

— Где сейчас твой отец? Что делает?

Искра отвечала неохотно, хотя и видела, что расспрашивают из сочувствия.

— А ты учиться дальше будешь?

— Да ты рехнулся, что ли? Только вырвалась из когтей этих зверей, а ты — учение…

— Ну и что? Раз помиловали, значит, помиловали.

— Вот сделают тебя судьей, тогда и будешь наводить порядок. А сейчас оставь девушку в покое.

— Эх, думаю я об этом полковнике. Столько людей расстрелял, а тебя помиловал. Что же это за человек?

При одном упоминании о полковнике Искра мрачнела. Ей самой было непонятно, почему он так поступил. Может быть, решил показать себя перед людьми? Смотрите, не такие уж мы кровожадные. Наша власть хочет одного — чтобы вы не бунтовали. Но такое объяснение не устраивало девушку, и при этой мысли она мрачнела. Не хотелось вспоминать того, что было связано с полковником. Подруги все понимали и не бередили рану. Парни и девушки все чаще собирались у нее, звали к себе в гости. Искра быстро сошлась с молодежью села. Однажды, когда она шла домой, ее остановил директор школы:

— Цветанов. Много слышал о вас, но, к сожалению, мы еще незнакомы.

Искра смутилась. Сделала несколько шагов, выдернула руку, повела плечом и направилась к дому. Учитель пошел рядом.

— Есть герои, которые погибают в сражениях, — продолжил он разговор. — Они — пример для поколений. Но есть герои, которые не погибают. Они остаются воспитывать поколения.

Цветанов был на несколько лет старше девушки, вырос в Габареве. Дошли до калитки. Девушка попрощалась с ним. Но Цветанов вслед за Искрой вошел в дом. Тетка сразу стала усаживать его.

— Искра, а ну посмотри там, в буфете, нет ли чего? — крикнула она Искре. — Надо угостить директора. Он ведь наш человек.

Эти слова успокоили девушку.

Учитель был высоким, плечистым, но, как показалось девушке, скованным и в движениях, и в разговоре. Он тщательно подбирал слова, говорил медленно, возможно, старался произвести на нее лучшее впечатление. Но кто она такая, чтобы для нее стараться? Так, гимназистка. Если бы была жительницей села, учил бы и ее.

— Я полагаю, можно как-то устроить, чтобы вы кончили гимназию. Последний год, аттестат зрелости…

Искра вздрогнула. Это было ее мечтой. Она уже думала об этом. Вернувшись в гимназию, она, возможно, освободилась бы от тягостных мыслей, которые сжимали сердце, заставляли вздрагивать, жить в постоянном страхе.

— Если вы обратитесь в министерство с прошением, могут разрешить.

Искра хотела сразу уйти в другую комнату, но эти слова задержали ее.

— Можете сдать экстерном. Подготовитесь и в конце года придете на экзамен. Получите аттестат.

— Я согласна, — вырвалось у Искры. Глаза ее заблестели. — Но разве мне разрешат?

— У них нет оснований отказать вам. Ко мне приходят взрослые люди за свидетельством о семилетнем образовании. Ваш отец, наверное, тоже экзаменовал таких. Это старый закон, и он не отменен. Пока не поздно, пишите прошение и готовьтесь. А если что не поймете, я помогу.

— Лучше пусть подождет, — вмешалась тетка. — А вдруг начнут копаться, кто она… Не накликать бы беды. Не окончит гимназию, не умрет. Ведь училась, это известно. Когда все утихнет, доучится. Время есть.

Но Цветанов был человеком настойчивым.

— Нет ничего страшного в том, что Искра подаст прошение в министерство. Она ведь не осуждена, прав не лишена.

— Это так, но… — продолжала возражать тетка.

— Напротив, своим поступком она принудила их, своих врагов, расчувствоваться и подарить жизнь отцу и ей. А почему бы им сейчас не растрогаться, узнав, что она хочет учиться?

— Люди-то ведь, знаешь, какие! Скажут, хватит с нее и того, что в живых оставили. Начнет учиться, много будет знать. Не дают они бедноте прозреть… — не успокаивалась тетка.

— Это верно, и все же надо попробовать.

Цветанов встал, поискал глазами Искру и стал прощаться с хозяйкой. Тетка проводила его до калитки.

— Директор наш — хороший человек, — вернувшись, сказала она Искре. — Не был он здесь в те дни, а если бы был, арестовали бы.

— А где он находился? — полюбопытствовала Искра.

— В другом селе. После восстания вернулся к нам.

После разговора с Цветановым Искра стала задумчивой. Листья с грабов еще не слетели, несмотря на наступление осени. Стада на лугах бодро звенели бубенцами.

Однажды вечером пришла из города двоюродная сестра Искры. Сестры не были похожи. Искра — задумчивая, молчаливая. Живка — веселая, шаловливая, жизнерадостная. Она всех заражала бодростью молодости.

Живка подробно рассказала о жизни в городе после восстания. Парни и девчата снова собираются, но уже тайно. Живка называла эти встречи вечеринками, но Искре они представлялись прежними собраниями, и она уже жаждала таких встреч с теми, кто имеет цель в жизни…