Огненные версты - [25]

…Вторые сутки идут тактические учения. Поднятые по тревоге подразделения совершили пеший 80-километровый марш. Труднее минометчикам. Тяжелые опорные плиты, двунога-лафеты, стволы больно трут плечи, сковывают движения. Нелегко было пулеметчикам и пэтээровцам, радистам и телефонистам. Но вот грянул учебный бой, и с воинов будто рукой сняло усталость.

В атаку пошли танкисты первого батальона майора Гоя. Вслед за ними — автоматчики, пулеметчики. На поле, усыпанном снегом, скрываются окопы, ямы, траншеи.

Роты атакуют дружно. Мне хорошо видно, как автоматчики смело врываются в первую траншею, забрасывают гранатами «противника». И снова вперед, вперед! Атакующие обошли высотку, устремились в брешь, пробитую в обороне. По радио уточняю задачу первому батальону. Майор Гой что-то долго соображает, прикидывает. А танки «противника» уже вышли на правый фланг атакующих. И лишь тогда командир первого батальона начал разворачивать роты вправо. «Если так будет в бою, — подумал я, — верный проигрыш».

Впоследствии майор Гой оправдывался, что не сразу уяснил задачу: радиостанция вышла из строя.

Потом батальоны преследовали отходящего «противника». Вечером короткий отдых. Вспыхнули костры, запахло поджаренной хлебной коркой, салом.

Я подошел к минометчикам. Старший лейтенант Сунцов зычно подал команду «смирно».

— Вольно, вольно, отдыхайте, товарищи.

В неглубоком овраге весело потрескивали сухие поленья. Солдаты притихли, выжидающе смотрят на меня.

— Что же вы приуныли?

Вскоре гвардейцы разговорились. К ним вернулось прежнее боевое настроение. Глядя на этих парней в солдатских шинелях, не верилось, что позади утомительный марш, атака на холмистой местности, «бой» в глубине обороны «противника».

Возле меня, обхватив ногами пень, примостился солдат. Никак не припомню, где же я с ним встречался. Заметив мой пристальный взгляд, минометчик спросил:

— Не узнаете, товарищ подполковник?

— Не у высот ли Бариловских встречались?

— Так точно. Когда меня ранило, вы еще шинелью прикрывали, успокаивали: «Не горюй, Козминых, рана не очень страшная. Отлежишься в госпитале — и к нам». Я и послушался вашего совета, вылечился и снова в роту. Боялся, не догоню.

Да, я вспомнил эту встречу. Фашисты с ожесточением обрушили на нас шквал огня из пушек и минометов. Несколько «юнкерсов» беспощадно сбрасывали тяжелые бомбы. Мой танк оказался подле огневых позиций минометчиков.

— Где командир роты? — спросил я у сержанта Мараховского.

— Вон там, — командир расчета показал рукою в сторону.

Я приказал старшему лейтенанту прикрыть наш левый фланг. Тут-то и увидел окровавленного заряжающего рядового Козминых. И вот новая встреча.

— В последующих боях будьте более осторожны, — начал было я.

— Уж извините, товарищ комбриг. Рядовой Козминых не из тех, кто кланяется пулям и осколкам и прячется за спину других. Воевать буду, как сын России. И не ручаюсь, может, и еще ранит, а то и убьет, но с огневой позиции не уйду.

Я крепко пожал Алексею Алексеевичу руку. Распрощавшись с минометчиками, уехал на «виллисе» к танкистам. Побывал у пулеметчиков, задержался у батарейцев 76-миллиметровых орудий. Разговаривая с подчиненными, я мог безошибочно определить их настроение, желание, умение. И в тот день сделал вывод: люди рвутся в бой, им хочется побыстрее вымести врага с родной земли. По долгу службы информировал комкора, позже командарма о том, что личный состав бригады полностью готов к решению любой боевой задачи.

ЗДРАВСТВУЙ, УКРАИНА!

1944-й год. 18 января войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали долговременную оборону противника и, нанося немецко-фашистским захватчикам ощутимые удары, погнали их от города Ленина. А спустя месяц была ликвидирована окруженная группировка фашистских войск на Правобережной Украине в районе Корсунь-Шевченковского.

Подразделения бригады находились в небольшом городке Васильково, что в 40 километрах от столицы Украины.

Ко мне подошел начальник политотдела:

— Вы слушали последние известия?

— Да, это по существу второй котел немцам после Сталинграда.

Мы собрали добровольцев на митинг. Включили громкоговорительную установку. В наступившей тишине приглушенно звучал голос Левитана:

«Войска 2-го Украинского фронта в результате ожесточенных боев, продолжавшихся непрерывно в течение четырнадцати дней, 17 февраля завершили операцию по уничтожению десяти дивизий и одной бригады немцев, окруженных в районе Корсунь-Шевченковского.

В ходе этой операции немцы оставили на поле боя убитыми 52 тысячи. Сдалось в плен 11 тысяч немецких солдат и офицеров. Вся имеющаяся у противника техника захвачена нашими войсками».

Выступает начальник политотдела Богомолов:

— Близится час окончательной расплаты за все злодеяния, совершенные гитлеровцами на советской земле и в оккупированных странах Европы. Но враг еще не добит. Он упорно сопротивляется. Гвардейцы-добровольцы не должны зазнаваться успехами в предыдущих боях, а усиленно готовиться к новой схватке с немецко-фашистскими захватчиками.

— Успехи нашей славной армии, — сказал комсомолец А. Козминых, — вдохновляют нас на ратные боевые дела. От имени минометчиков заявляю: каждый из нас хорошо подготовится к предстоящим боям, отлично освоит технику.