Огненные Купола - [48]

– Атана ведет себя согласно обычаю, сэр Тиниен, – ответил Оскайн. – Атанские женщины признают лишь долгие и неспешные ухаживания. Им доставляет удовольствие мужское внимание, а ведь после свадьбы большинство мужчин обычно устремляет свое внимание на что-то иное. Сейчас Миртаи знает, что она – средоточие внимания доми. Мне говорили, что женщины весьма ценят подобные вещи.

– Но ведь она, надеюсь, не водит его за нос? – спросил Берит. – Я очень люблю доми и не хотел бы, чтобы его сердце было разбито.

– Отнюдь, сэр Берит. Атана определенно благосклонна к нему. Если бы она находила его ухаживания неприятными, она бы давно уже убила его.

– Похоже, ухаживать за атанской женщиной – довольно беспокойное занятие, – заметил Келтэн.

– О да! – рассмеялся Оскайн. – Мужчина должен быть крайне осторожным. Если он будет слишком настойчив, женщина убьет его, если будет недостаточно настойчив – выйдет за другого.

– Это не слишком цивилизованно, – заметил Келтэн с неодобрением.

– Но атанским женщинам нравится такое положение дел, а впрочем, женщины ведь куда примитивнее нас, мужчин.

Они покинули Басну на рассвете следующего дня и направились на восток, к Эсосу, городу на границе между Земохом и Астелом. Для Спархока это путешествие оказалось весьма странным. С одной стороны, он был совершенно уверен, что оно заняло не более трех дней. Он досконально помнил каждую минуту из этих трех дней, каждую милю. А между тем его дочь то и дело будила его, когда он был твердо уверен, что спит в шатре, – и рыцарь с удивлением обнаруживал, что дремлет на спине Фарэна и что судя по расположению солнца целый день пути на самом деле занял не больше шести часов. Принцесса Даная будила своего отца по весьма практической причине. Присоединение пелоев к отряду значительно увеличило количество припасов, от которых нужно было избавляться каждую «ночь», и Даная попросту заставляла отца помогать ей.

– А что ты делала с припасами, когда мы путешествовали с армией Воргуна? – спросил у нее Спархок на вторую «ночь», которая на самом деле заняла около получаса раннего утра этого бесконечного дня.

– Я поступала по-иному, – пожала она плечами.

– По-иному?

– Просто делала так, что лишняя провизия исчезала.

– А разве ты не можешь сделать так и сейчас?

– Могу, конечно, но тогда еда не достанется животным. Кроме того, это дает мне случай поговорить с тобой с глазу на глаз. Выверни этот мешок с зерном вон под теми кустами, Спархок. Там в траве прячется выводок перепелок. В последнее время они голодают, а сейчас как раз время подрастать птенцам.

– Ты хотела о чем-то поговорить со мной? – осведомился Спархок, взрезая мешок кинжалом.

– Да ни о чем таком особенном, – ответила Даная. – Я просто люблю разговаривать с тобой, а ты всегда так занят.

– И еще тебе подворачивается случай покрасоваться, верно?

– Да, пожалуй, что так. Какая радость быть богиней, если не можешь время от времени немножко побахвалиться?

– Я люблю тебя, – рассмеялся он.

– О, как это мило, Спархок! – воскликнула она. – От чистого сердца и без малейшего размышления! Хочешь, я сделаю траву лиловой, дабы выразить тебе свое расположение?

– С меня хватит и поцелуя. Лиловая трава, чего доброго, напугает коней.

Они прибыли в Эсос тем же вечером. Богиня-Дитя так искусно смешивала реальное и иллюзорное время, что не оставалось ни малейшего зазора. Спархок был рыцарем церкви, искушенным в магии, но его воображение трепетало при мысли о могуществе лукавой маленькой богини, которая, как сказала она сама во время сражения с Азешем, своей волей вызвала себя к жизни и которая сама решила возродиться его дочерью.

Они стали лагерем неподалеку от города, и после ужина Стрейджен и Телэн отвели Спархока в сторонку.

– Что ты думаешь насчет небольшой разведки? – спросил Стрейджен у рослого пандионца.

– Что ты имеешь в виду?

– Эсос довольно крупный город, – ответил светловолосый талесиец, – и здесь наверняка есть свое воровское сообщество. Полагаю, мы трое могли бы разузнать кое-что полезное, побеседовав с вожаком местных воров.

– Он тебя знает?

– Не думаю. Эмсат довольно далеко отсюда.

– Тогда с чего ты решил, что он захочет с тобой разговаривать?

– Из вежливости, Спархок. Воры и убийцы исключительно вежливы друг с другом. Это сберегает здоровье.

– Если он не знает, кто ты такой, каким образом он поймет, что с тобой нужно быть вежливым?

– Существуют некоторые опознавательные знаки.

– У вас, воров, довольно сложное сообщество.

– Все человеческие сообщества сложные, Спархок. Это одна из тягот, которые налагает на нас цивилизация.

– Когда-нибудь ты обучишь меня этим знакам.

– Не думаю.

– Почему бы нет?

– Потому что ты не вор. Это еще одна из тех сложностей, о которых мы говорим. Дело нее в том, что мы знаем только точку зрения посла на происходящее – и только в общих чертах. Мне бы хотелось побольше подробностей, а тебе?

– Еще как, друг мой.

– Так почему бы нам не отправиться в Эсос и не поразведать?

– Действительно – почему?

Они переоделись в неприметное платье и верхом выехали из лагеря, сделав круг на восток, чтобы въехать в город с той стороны.

На въезде в город Телэн критически посматривал на укрепления и никем не охраняемые ворота.