Огненные дороги - [21]
Поощряемая международным империализмом Финляндия превратилась в форпост мировой реакции. И, как известно, империалисты сумели позже спровоцировать советско-финляндский конфликт. С помощью главным образом германского империализма на финской территории была построена глубоко эшелонированная линия Маннергейма, которая стала серьезной опорой для финской армии, а империализм использовал ее для разведки мощи и боеспособности Советской Армии.
Хотя это направление и не было основным стратегическим направлением для Советского Союза в случае возможной войны, но Советское правительство не могло оставить его без внимания. Находясь в должности начальника штаба отдельного саперного батальона, я мог убедиться, с каким напряжением и в сколь короткие сроки предстояло осуществить оборонительное строительство. Здесь я впервые понял, какие основательные знания и подготовку нам дала академия.
Мы создавали передовые позиции укрепленного района и работали на широком фронте. Строили дзоты, капониры, полукапониры и блиндажи. На коне с буссолью в руке передвигался я от одной строительной площадки к другой и проверял правильность строительного и технического выполнения проектов. В середине ноября меня вызвали в Москву. Нужно было ехать в качестве специалиста для помощи республиканской Испании.
В Испании
В Москве я явился в специальный отдел Народного комиссариата обороны, где мне предстояло получить новое назначение по службе. С товарищами встречался накоротке, но сама подготовка к командировке и выполнению специального задания продолжалась около месяца. Отъезд должен был оставаться в тайне даже для моей семьи. Я готовился и к самому худшему...
Интернациональная моральная и материальная помощь республиканской Испании не была тайной для капиталистической прессы и политических кругов Европы и всего мира. Советский Союз и Советская Армия, как и другие пролетарские интернациональные силы, не могли афишировать эту помощь и вынуждены были реализовать ее окольным, почти секретным путем. Это обусловливалось и разнородным составом испанского республиканского правительства, образованного на широкой демократической основе из представителей различных антифашистских партий и организаций. И все же наиболее стабильное и последовательное ядро в нем составляли представители Коммунистической партии Испании.
От Москвы до Ленинграда я ехал на "Красной стреле". Вместе со мной в купе находился пожилой человек из специального отдела Народного комиссариата обороны. Он, как бы делясь личными переживаниями, дал мне ряд ценных советов, как вести себя за рубежом в самых сложных ситуациях и при встрече с различными людьми. Слушая своего попутчика, я еще раз почувствовал теплую руку и отцовскую заботу моих начальников и товарищей.
В последние дни декабря 1936 года с паспортом на имя одного чеха я прибыл в Финляндию. Затем Швеция, Дания. Из Копенгагена самолетом вылетел в Париж. Там республиканское правительство имело свое представительство.
В парижском аэропорту произошел инцидент. Заполнив соответствующие формуляры, я направлялся к выходу, когда меня окликнули:
- Мосье, вернитесь! Ваши документы не в порядке.
Я вернулся к таможенному чиновнику, стараясь не показывать охватившего меня беспокойства.
- Вы не указали точный адрес, где проживали в Чехии, - объяснил чиновник.
Что делать, если я никогда не был в этой стране? Малейшая неточность могла вызвать подозрения. И тут меня осенило. Президентом Чехословакии в то время был Масарик. "Не может быть, чтобы не было улицы, названной его именем!" - подумал я. И действительно, все обошлось благополучно.
Шли последние дни 1936 года. Я сразу же отправился в испанское представительство и заявил, что являюсь добровольцем и прошу оказать мне содействие как можно быстрее выехать в Валенсию. Удивило то недоверие, с которым встретил меня чиновник. Позже я узнал, что под видом добровольцев в представительство шли различного рода провокаторы, а за деятельностью представительства неустанно наблюдали недружелюбно настроенные французские власти. Предновогодняя обстановка создавала дополнительные трудности. Занятые подготовкой к новогодним праздникам, многие чиновники нередко отсутствовали на рабочих местах. После нескольких дней блужданий и объяснений я обратился за содействием в советское посольство. Военный атташе товарищ Васильченко помог мне в этой запутанной обстановке. 4 января 1937 года я выехал с новым паспортом из Парижа и на следующий день благополучно прибыл в республиканскую Испанию.
В Валенсии я направился к главному советнику Яну Карловичу Берзину (Старику). От него я должен был получить указания о предстоящей работе, предусмотренной приказом из Москвы. Ян Карлович Берзин, широкоплечий, с продолговатым лицом, голубыми глазами и густой сединой в волосах, приветливо принял меня, как человека, которого давно ожидал:
- Боевые действия ведутся преимущественно в Мадриде и вокруг Мадрида. Там Центральный фронт, - сказал Я. К. Берзин. - Вы - первый офицер из инженерных войск Советской Армии. Ваша помощь сейчас там особенно необходима. Явитесь к начальнику инженерных войск в генеральном штабе. Постарайтесь не задерживаться и быстрее выезжайте в Мадрид. Обстановка там очень напряженная.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.