Огненное предзимье - [5]
Ему приснился пир… Кто-то из благодарных ему и любящих людей подносил ковшик с брагой, такой же легкой и холодной, как у тетеньки Дарьицы. И кто-то говорил, что волокитчики-подьячие повешены за крючья на кремлевских стенах. От радости и жажды Степан проснулся. Подобно домовому татю, тихо полез с полатей, где спал вдвоем с Никитой.
В кромешной тьме он пробирался вдоль шуршащей тараканами стены. Симон и Дарьица спали внизу, на широченных лавках. Дочери — в верхней светлице, Паня — в чулане. Бражка была как раз такой, как на пиру — с ледком и просочившимися сквозь ветхую тряпицу косточками морошки. Степан попил, расставил руки, чтобы брести обратно.
Пальцы нечаянно нащупали дверь из сеней в чулан. Там — Паня.
На Дону женщины были наперечет. Их, как и мать Степана, привозили из Крыма, Персии, России. Только в России их брали не силой, а обманом, расписывая вольную степную жизнь. Прелюбодейство же считалось на Дону самым грязным грехом.
По боевой степной привычке Степан, прежде чем торкнуться в чулан, прислушался.
Из-за двери просочился шепоток:
— Ты бы поостерегся, батюшко! Услышит тетка Дарьица, прибьет меня.
— Ты за нее не страдай. Али утесняет тебя?
— Да мне и в мысль не вступало… А вдруг ребеночек? Сраму!
— Ништо, всех выкормлю, ишшо и государю на подати останется.
Пятки Степана примерзали к полу. Голос принадлежал Симону. Степан перекрестился, восславив своего ангела-хранителя. Он вовсе не осудил хозяина, представив, сколько таких глухих ночей любви пролетит над этим домом. Осталась ли любовь Симона в тайне от домашних? Бог им судья. Существование крестьянина подобно движению сошника, без устали раздирающего затравевшую землю. Запретным радостям, как и ревнивым укоризнам, в нем мало места.
Степан вернулся на полати. Ему почудилось, что из угла, с постели Дарьицы, донесся легкий вздох, как разрешающая ото всех грехов последняя молитва…
Назавтра мимо деревеньки прошел обоз. Степан собрался живо. Его не провожали: Симон уехал по дрова, Никита чинил на крыше неожиданную щель, тетенька Дарьица и дочери возились с ткацким станом. Степан явил старшому отпускную грамоту, чтобы не приняли за беглого. Пошел.
Не солнце грело в спину, а от покинутого дома тянуло теплом гнезда. Там оставалась, угревалась какая-то важнейшая основа жизни. Покуда эти гнезда-дома стоят, будет и хлеб, и сила, и искренняя правда. Не в кабаках и не в приказах искать добра и хлеба…
Обоз уже скрывался за белый перегиб водораздела, Степан прощально оглянулся. Над деревенькой сияло облако стального цвета, с холодным, сине-розовым отливом: то ли благословляющее знамя воздел господь над тружеником и грешником Симоном, то ли топор.
4
Псковский воевода Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин впервые был на большом приеме государя.
Русское государство шло на взлет подобно соколу, с чьей головы сорвали клобучок и выпустили в стихию неба. Кого теперь когтить? У Афанасия чудесно кружилась голова.
Смотри: по самой дальней в Азии реке Амуру, где тигры, сказывают, обладают злопамятством людей и где растет чудесный корень вечной младости, плывет Хабаров. Его поход отодвигает наши границы в немыслимую даль. В другом, полуночно-восточном углу великой ледяной земли плывет Попов, посланный купчиной Усовым проведывать землицу за устьем Колымы. К Попову присоединился с ватагой казаков Семен Дежнев. Отыщут ли они пролив, что разделяет великие материки? И там проляжет русская граница.
На севере — великий белый акиян. Соседей нет.
Опасны, беспокойны юг и запад.
Размытые границы по Дону и Яику обороняют казаки — такие же шальные, не признающие порядка, как и враждующие с ними степные люди. Нащокин полагал: казаки — олицетворение непорядка, враждебного тому высокому и стройному, что вот уже которое столетие возводится усилиями Москвы. В России много сил, сопротивляющихся правлению бояр и дьяков, самодержавству. Совсем недавно Ордин-Нащокин с умной жестокостью утихомирил псковичей. Черные люди трудно постигают замыслы государственных людей. Но скоро убедятся, какое благо несет стране самодержавное правление.
Война на западе будет победоносной не только над врагом, но и над умами несогласных.
Там долгий ведется спор — за земли древних киевских князей, за Белую Россию и за море. Скоро он разрешится. Первая из объявленных царю вестей: Богдан Хмельницкий разбил поляков под Батогом. Брянский воевода Гагин пропустил казачьи отряды в Белую Россию, казаки подняли крестьян против шляхты. Самое время вмешаться в эту свару, потом развить успех на север, ударить шведов. Море, считал Нащокин, нужнее Украины.
По окончании приема, на крыльце, его догнал скупо светящийся улыбкой доброты и снисхождения к людям Федор Ртищев. Любимец государя и хранитель «печати для скорых дел».
— Ах, Афанасий, каковы казаки! Я их всегда любил и верил…
— Верить им надо осторожно.
Ордин-Нащокин сомневался не в самом Хмельницком, а в целом казачьем мире. Казачий мир раскинулся от Польши до Яика. На счастье государей, он был разрознен. Если же все казаки окажутся в московском подданстве, они составят беспокойное хозяйство. Восторженность приятеля будила у Афанасия Лаврентьевича природную недоверчивость.
Время действия книги В. Усова — середина XVI века, эпоха правления на Руси Ивана Грозного. Основное место в романе занимают события, связанные с Ливонской войной (1558 — 1583). Перед читателями проходят судьбы реальных исторических лиц и вымышленных героев; действие переносится из Московского Кремля — резиденции русских царей — в древний Псков, который героически выдержал осаду войск Стефана Батория, в Великое княжество Литовское, где обосновался бежавший от царя князь Курбский. В увлекательный сюжет органично вплетаются исторические документы, свидетельства современников.
«Чем старше становился Иван Васильевич, тем тяжелее переносил участие в допросах. Но чем он становился опытнее, тем яснее видел, что не сумеет достигнуть главной цели жизни, не принося страданий». В. Усов Исторический роман В. Усова представляет собой своеобразный политический детектив. Действие разворачивается при дворе Ивана Грозного. В центре повествования — служба разведки, возглавляемая Василием Колычевым. Много различных хитросплетений удалось распутать этому незаурядному человеку: здесь и интриги Малюты Скуратова, и деятельность татарской и литовской разведок, и столкновение властных интересов боярских и дворянских группировок.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Николай Кузьмин известен читателю по романам «Первый горизонт», «Победитель получает все», «Приговор». В серии «Пламенные революционеры» вышли ого повести «Меч и плуг» — о Г. Котовском и «Рассвет» — о Ф. Сергееве (Артеме).Повесть «Огненная судьба» посвящена Сергею Лазо, одному из организаторов борьбы за Советскую власть в Сибири и на Дальнем Востоке, герою гражданской войны, трагически погибшему от рук врагов революции.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».