Огненное погребение - [34]
АНДРЕЙ: Некому разгружать, надорвалась хозяйка.
Микроавтобус стоит во дворе, возле него Кабан, делает вид, что моет машину, водит по ней мокрой губкой, наблюдая за калиткой и соседними дворами.
Гитлер вышел за ворота, сидит на корточках, возится с запасным колесом, посматривая в обе стороны улицы.
Дом, комната, Люба хлопочет возле матери, Мать лежит на кровати.
Андрей сидит у окна, наблюдает за улицей.
ЛЮБА: Маму в больницу надо.
АНДРЕЙ: Нельзя, найдут. Или в больницу, а самим валить.
ЛЮБА: Нельзя оставлять. Она нам помочь хотела, пострадала. С собой заберем, в Нижний.
АНДРЕЙ: Не довезем.
ЛЮБА: Потихоньку поедем.
АНДРЕЙ: Тогда прямо сейчас едем.
ЛЮБА: Хорошо.
АНДРЕЙ: Покажи мне это место силы, или как его там?
ЛЮБА: Да как же я тебе покажу? Мы на нем стоим.
АНДРЕЙ: Ну, фокус какой-нибудь.
ЛЮБА: Фокус?
Люба подходит к шкафчику, достает из него сито, набирает из крана воду, полное сито.
На, отнеси Сане, он машину моет.
Андрей берет сито в руки, поднимает над головой, смотрит снизу. Изумленный, несет сито к выходу, открывает дверь, выходит на улицу.
ЦЫГАНКА (слабым, безжизненным голосом): Фокус, что он тебя не бросил и деньги не отнял. И что остальные от вас не сбежали.
ЛЮБА: Мама! Мамочка! (Радостно.) Тебе лучше?
ЦЫГАНКА: Хуже. Умру. Бежать надо, одержимый за нами идет.
ЛЮБА: Сейчас уедем, мамочка.
ЦЫГАНКА: Деньги. Не трать. Не твои. На деньгах демон сидит, его деньги. Отец твой ему служил. Одержимый – другого демона слуга. Война у них.
ЛЮБА (испуганно): Мама, что будет, знаешь?
ЦЫГАНКА (не слыша, говоря монотонно, как в трансе): Война у них нашими руками, у нас – их руками, твоего красивого, других красивых.
ЛЮБА: Тот демон какой?
ЦЫГАНКА: Сильный, местью живет.
ЛЮБА: А самый страшный кто? Самый сильный?
ЦЫГАНКА: Тот, что на вере. Кто других демонов боится, к нему попадет.
Двор дома.
Андрей выходит с ситом в руках за порог, медленно, чтобы не расплескать воду, идет к машине, Кабан смотрит на него с удивлением.
КАБАН: Гонишь беса?
АНДРЕЙ: Воды тебе принес.
Андрей делает еще один шаг от порога, в этот момент вода моментально проливается из сита, Андрею на брюки.
Опа! Кончен фокус.
Кабан смеется.
Микроавтобус едет по Владимиру, проезжает неприметное синее здание на горке.
Кабан за рулем, Гитлер рядом с водителем.
ГИТЛЕР: Знаешь, что это?
КАБАН: Ну?
ГИТЛЕР: Владимирский централ.
КАБАН: Хе. Ветер северный.
ГИТЛЕР: Видишь, кладбище через забор?
КАБАН: Вижу.
ГИТЛЕР: Мусора на централе шутят, что даже выносить не будем, через забор перевалим, да и хуй с тобой.
АНДРЕЙ: А ты что, на Владимирском торчал?
ГИТЛЕР: Ага. Полтора.
КАБАН: И как там?
ГИТЛЕР: Так себе. Баландер ходил, а с ним мусор. У мусора ложка. И если тебе в шлемку кусок картошки случайно залетал, мусор ложкой картошку вытаскивал и обратно, в бачок.
КАБАН: Ни хуя себе порядки.
ГИТЛЕР: А так – ничего, сидеть можно, и бренд раскрученный.
Смеются.
Дом Любы, раннее утро, сумерки.
По улице идут Султан и Первый кавказец, Второй кавказец едет в машине, позади них.
Султан подходит к дому и заходит в калитку, Первый кавказец остается на улице.
Они в точности копируют действия Андрея и Гитлера.
Султан заходит за дом, пробует окно, оно закрыто. Достав из кармана моток скотча, он наклеивает скотч на стекло, после чего без шума выдавливает его. Так же поступает со вторым стеклом, после чего возвращается назад и кивает Первому кавказцу.
Первый кавказец заходит во двор и стучится в дверь дома.
ПЕРВЫЙ КАВКАЗЕЦ: Хозяин! Эй, хозяин, это ты дом продаешь?
В дверь дома стучат несколько раз, условно, затем открывают, Первый кавказец заходит внутрь.
Соседний дом, двор, утро. Султан разговаривает с Соседом.
СОСЕД: Да, приезжали. Вчера приехали, Любка с женихом. А сама Катерина захворала. Кондрашка схватила, доктор был.
СУЛТАН: И куда поехали? В больницу?
СОСЕД: Не знаю, а доктор вон, в конце улицы живет, Аня.
СУЛТАН: Сейчас узнаю. Слушай, будь другом, помоги, позови доктора, мы там во дворе стоим, привезли подарки к свадьбе. У тебя оставим, пока они не вернуться. Ну и выпьем, за здоровье Катерины.
СОСЕД: А че, можно, сейчас подойду.
Машина с кавказцами выезжает из Владимира, виден указатель «Нижний Новгород».
Пожар, горит дом Любы, из огня пожарные вытаскивают два трупа, Соседа и женщины, это Аня, доктор.
Микроавтобус едет по трассе, дождь. Кабан за рулем.
АНДРЕЙ: Ну, а потом – что?
ЛЮБА: Когда потом?
АНДРЕЙ: После смерти. В рай душа попадает?
ЛЮБА: Нет никакого рая, здесь все.
АНДРЕЙ: Так ты колдуешь и не веришь, что там есть что-то?
ЛЮБА: Душа – это искра. После смерти летит, и какая сущность сильнее – та искру и глотает.
АНДРЕЙ: Че, как в море? Каждый каждого жрет?
ЛЮБА: Нет. Кому служил, тот тебя и ест, ждет уже, наготове. А если война – тогда победитель.
АНДРЕЙ: Какая война?
ЛЮБА: Как у вас. Наезды, захваты. Все, как здесь.
КАБАН: У нас на зоне сатанист один торчал, из Урюпинска, на втором отряде. Перья жег, крыс ловил. Все по УДО выйти надеялся.
ГИТЛЕР: И как, вышел?
КАБАН: Да хуй там. Проигрался, сам матрац свой и отнес на петушатник, чтобы вопросы закрыть.
Смеются.
ГИТЛЕР: Любка, ты гадать на картах можешь?
ЛЮБА: Чего делать?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пушкин, конечно, — это наше всё. И Тарковский с Трифоновым. Но есть еще и байкеры, и маргиналы, и хиппи: кроме культуры мейнстрима существует альтернативная культура (и культуры) и связанные с ней, искусство, образ жизни, мировоззрение и т. д. И чем дальше развивается общество, тем больше появляется новых явлений культуры, которые не укладываются в жесткое ложе мейнстрима. Может быть, еще немного, и альтернативная культура станет основной. Пока этого еще не произошло, можно попытаться собрать, сложить, составить словарь и путеводитель по «другой» культуре в том виде, в котором она существует, начиная с 1980-х годов и по сию пору на пространстве, однажды ставшим «постсоветским».
Формально «Чужая» – это сценарий, но читается как захватывающий роман.1990-е. Бандитский Киев. Бригада из четырех бойцов получает задание доставить из Праги девушку по кличке «Чужая». Она – родная сестра арестованного Бабая, чьи показания могут навредить важным людям.Автор, скрывающийся под псевдонимом Адольфыч, знает описываемый мир не понаслышке. Великолепный criminal road action раз и навсегда закрывает тему бандитского эпоса.«Очень сильно.»Бумер" без «бумера» и приторных соплей. В героиню, «редкой масти тварь, мутную, голимую устрицу», влюбляешься остро и безнадежно, как в эльфийку – орк".
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.