Огненная звезда и магический меч Рёнгвальда - [94]

С других сторон остальные сотни вошли в соприкосновение с начавшим разжиматься скоплением воинов, но не разжавшимся до конца и не сумевшим выстроить полноценный замкнутый строй, когда щит поддерживает соседний щит и вместе они создают стену, сквозь которую трудно проломиться. К чести норвегов, они не побежали, предпочитая погибнуть на месте. Но и бежать им, как они сами считали, было некуда. Обманный маневр с конницей создал иллюзию окружения всего войска, которое сопротивлялось, но которое постепенно добивали по частям, врезаясь клиньями с разных сторон и углубляясь к середине. А любое войско, будучи при атаке разрезанным на части, теряет управляемость и гибнет. Так все и происходило с войском Торольфа Одноглазого.

Сотник Большака с одной стороны и сотник Овсень с другой прошли через норвежские ряды глубже других и встретились уже за центром.

– С победой! – сказал Большака. – Это уже победа!

– У меня мысль хорошая появилась… – Овсень ударил топором по древку копья, нацеленного в «большого сотника», а сам «большой сотник» завершил дело ударом меча. – Сейчас в округе войск почти не осталось. Только у разных ярлов небольшие кучки… А мы вот вспомним свои сожженные дома и здесь не остановимся и сразу дальше двинем, на Ослофьорд…

– Зачем? – не сразу понял Большака.

– Чтобы почувствовали, каково без дома оставаться… И рабов полные ладьи привезем…

– На ярмарку в Аркону? – спросил Большака, внимательно вглядываясь в лицо старого товарища. – Там скоро ярмарка рабов будет…

– Я шучу, – отмахнулся Овсень и поднял руку с топором, приветствуя пробившегося к ним дварфа Хаствита. – Это уже полная победа…

* * *

Ансгар приехал на собрание бондов скромно, не показывая себя людям, и вместе со своими воинами занял место в средних рядах среди желающих понаблюдать за зрелищем, которое увидеть удается не часто. Собрание бондов выбирает конунга только в том случае, если прерывается династия, или наследник титула бывает недостойным его, или теряет символ власти. Такое происходит раз в несколько поколений. Глубокий капюшон скрывал лицо юноши, которое и без того было знакомо не многим, поскольку выборщики представляли собой разные вики Норвегии, а знали юного конунга только в ближайших виках да в самом Ослофьорде. Но большинство зрителей как раз и были жителями Ослофьорда и ближайших виков, и потому пришлось спрятаться от них, чтобы не выдать себя раньше времени.

Конечно, ничего страшного не было бы в том, что Ансгара узнали, что он вышел бы на всеобщее обозрение, показал меч Кьотви. Его провозгласили бы конунгом, и на этом собрание было бы завершенным. И Торольф Одноглазый не смог бы ничего предпринять. Но в этом случае Торольф остался бы скрытым врагом, который готовит удар в спину. А от таких врагов необходимо избавляться сразу, и делать это следует безжалостно. Но, чтобы соблюсти закон или хотя бы видимость закона, тому же собранию следует доказать, что ярл Торольф плел интриги против законного претендента на власть и даже пытался погубить его. В этом случае любое наказание со стороны конунга не будет тиранией, а будет только проявлением закона. И потому предстать перед собранием следовало только в самый критический момент.

Перед тем как занять место среди зрителей, юный конунг отправил Хрольфа с Велемиром на наблюдательную вышку в стороне от Ослофьорда. С этой вышки, поставленной на утесе, можно было одновременно смотреть и за морем и за сушей и зажжением костра предупредить о появлении неприятеля. Впрочем, здесь неприятель не появлялся уже давно, со времен непродолжительной войны, что вел конунг Кьотви со шведами. Но тогда шведам даже не дали высадиться с драккаров, огненными стрелами запалив паруса двух передовых, что входили во фьорд. А потом Кьотви позволил половине шведов высадиться с драккаров в другом, соседнем фьорде и атаковал их, не успевших занять боевую позицию. Вторая половина войска высадилась только для того, чтобы вступить в уже закончившийся бой и тоже быть уничтоженной. И уже много лет Ослофьорд жил в спокойствии. Тем не менее стражника на вышку всегда выставляли. Но это была больше дань традиции, чем необходимость.

Хрольфу удалось встретить на вышке знакомца, быстро найти с ним общий язык и объяснить, зачем он оставляет там славянского лучника, непревзойденного в дальности и точности стрельбы. Стражник хорошо знал и уважал ярла Фраварада и согласился без долгих уговоров. И возразил только одно:

– С вышки до поляны ни один лук не достанет.

Хрольф перевел слова сомнения.

– Мой достанет… – скромно сказал Велемир и полез по перекладинам, набитым на бревно.

Хрольф, желая полюбопытствовать, несмотря на свой солидный возраст, сам поднялся на верхнюю площадку, чтобы посмотреть. Обзор с вышки в самом деле был великолепный, но в способности стрелы достать поляну Хрольф тоже усомнился. Тем более усомнился в возможности попасть в какую-то определенную цель. Велемир в ответ на повторные сомнения ничего не сказал, только стал снимать костяной прозор и вставлять стальной.

Хрольфу, который с приказами Ансгара спорить не собирался, осталось только спуститься и поспешить к конунгу, который стоял недалеко от поляны в окружении своих людей.