Огненная вьюга - [21]
Саперы Брандукова поползли к проволоке. За ними к двум вышкам пробирались группы уничтожения часовых, которых было решено устранить из «бесшумок» и холодным оружием. Вслед за ними на некотором удалении двигались подрывники. Вот и граница склада, но часового на тропинке, по которой он только что прохаживался, не оказалось.
— Товарищ сержант, — тихо обратился к старшему рядовой Комаров. — Я не вижу часового. Куда же он делся?
— Черт его знает! Неужели ушел с поста? Или на вышку забрался?
Разведчики пробрались поближе к вышке и увидели часового на открытой всем ветрам площадке. Он стоял к разведчикам спиной, топая от холода огромными соломенными калошами.
— Валяй, Комаров. Огонь! — тихо скомандовал сержант.
Глухо щелкнул выстрел «бесшумки» и часовой беззвучно бесформенным кулем свалился с вышки.
Так же успешно был снят и часовой другого поста. Бензосклад был открыт для подрывников, которые быстро подложили взрывчатку под цистерны.
— Товарищ комиссар, все в ажуре, — доложил Брандуков. — Разрешите подпалить бикфордов шнур.
— Действуйте… А где пулеметчики?
— На огневых позициях, ждут сигнала.
В полночь в небо взлетела красная ракета.
Командир батальона майор Розенберг, сидевший с офицерами в штабном автобусе, провожая взглядом полет ракеты в снежной мгле, сентиментально вздохнул. Как это символично! По рассказам покойной бабушки Гертруды он родился именно в полночь. В доме тогда зазвенели бокалы и отец, выскочив на крыльцо дома, на радостях запустил над фольварком красную ракету. Сегодня Розенбергу исполнилось тридцать пять. И надо же! В этот торжественный для него день кто-то в далекой России тоже выпустил красную ракету. «Какое счастливое предзнаменование», — подумал он.
Судьба командира батальона складывалась весьма удачно. Он еще относительно молод и уже майор, награжден железным крестом. Ему оказана большая честь — командовать под Москвой батальоном. И он, конечно же, сделает все, чтобы в боях с русскими доказать, что он способен и на гораздо большее.
Как только колонна автомобилей остановилась у бензосклада для заправки, Розенберг решил воспользоваться случаем и отметить свой день рождения. В штабной автобус тут же были приглашены его заместители, командиры рот. Дружно выпили за фюрера, великую Германию, за новый порядок в России и, конечно же, за именинника. Тот чувствовал себя превосходно. А тут еще нежданный сюрприз — красная ракета ровно в полночь. «Надо будет узнать, — подумалось ему, — кто это сделал, и чем-то его отблагодарить…» Он уже собрался поднять последний бокал за победу немецкой армии, как внезапный взрыв страшной силы тряхнул автобус. Из окон посыпались стекла. Несколько офицеров были ранены их осколками, попадали на пол, обливаясь кровью. Розенберг упал было вслед за ними, но спохватился, выскочил из автобуса и истошно завопил:
— Тревога! В ружье!
Отталкивая друг друга, из-под брезента машин сыпанули в снег солдаты и открыли беспорядочный огонь. В небо полетели ракеты, лишь усиливая переполох. Крики, гам, стоны раненых, какие-то команды, рев словно перепугавшихся моторов. Розенберг наконец взял в руки батальон. Первая рота получила задачу: развернуться в цепь, прочесать территорию вокруг склада, опушку леса вдоль проволочного заграждения и захватить партизан, диверсантов или черт его знает кого, кто обстрелял колонну и взорвал цистерны. Но тут рвануло еще и еще. Струи огня плеснулись на гитлеровцев, сверху посыпались куски рваного железа. Несколько солдат были сражены взрывом насмерть, многие контужены и ранены. И опять началась беспорядочная пальба, роями взлетали ракеты, раздавались взбалмошные команды, но все совершенно бесполезно. Нападавшие как сквозь землю провалились. Розенберг подавленно опустился на ступеньку автобуса, обхватил голову:
— О, что теперь будет со мной?! Где твой отборный батальон, майор, мечтавший одним из первых ворваться в Москву?!
У грузовиков ошеломленно озирались насмерть перепуганные маршевики.
…Разведчики Брандукова прибыли в район сбора в хорошем настроении, шумно обсуждая проведенную операцию, припоминая ее детали.
— Я как чесанул бронебойно-зажигательными по ближней цистерне, сам растерялся, — рассказывал пулеметчик Уромжаев. — Сначала появилось пламя, а затем как рванет! Смотрю, мать честная! Цистерна закувыркалась надо мной. Сейчас, думаю, она на меня шмякнется и хана…
— Да, братцы, фейерверк получился что надо! — подтвердил помощник пулеметчика. — Жаль, нельзя было досмотреть его до конца.
— Ну и чего же ты не остался? Испугался, что ли?
— Да не, побоялся отстать от вас.
12. ЧЕРЕЗ КЛИНСКОЕ ШОССЕ — НА ЗАПАД
На стоянку к дому лесника лыжники вернулись далеко за полночь. Их ожидала радостная весть. Едва командир и комиссар перешагнули порог дома, как к ним подошел с докладом начальник штаба Ергин:
— Товарищ командир, в лесном лагере происшествий нет. Есть приятные новости. Из штаба фронта получена информационная радиограмма, в которой указывается, что пятого декабря войска Калининского фронта перешли в контрнаступление. Тридцатая армия нашего фронта шестого декабря прорвала оборону противника севернее Клина и продолжает наступать.
Основой повести «Отряд спецназначения» послужили боевые действия осенью 1941 года одного из рейдовых отрядов Советской Армии в тылу немецко-фашистских оккупантов. Повесть «Ступени мужества» посвящена подвигу девушек-комсомолок в лесах Подмосковья во время битвы под Москвой. Все события, описанные в книге, достоверны. Но некоторые фамилии бойцов и командиров авторами изменены. Для массового читателя.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.