Огненная вьюга - [17]

…Снова вздрогнула, тяжело качнулась земля. Спавший у печки рядом с ранеными дед Ерофей поднял голову, перекрестился и что-то невнятно проговорил «о русском христолюбивом воинстве». Комиссар тяжело опустил туго сжатый кулак на карту:

— Врешь! Не пройдешь, гад! Осилим…

9. БЕССОННАЯ НОЧЬ ПОДПОЛКОВНИКА ИОФФЕ

Начальник артиллерийского склада подполковник Иоффе пребывал в весьма скверном настроении. Прошли почти сутки, как бесследно исчезли его заместитель майор Шмитке и ефрейтор — писарь склада. Пропали, как в воду канули. Что же могло случиться? Куда они запропастились?

Сидя в холодном кабинете бывшей средней школы села Румянцево, он беспрестанно звонил по телефону то в Волоколамск, то в Истру, но все безрезультатно. О пропавших ничего не известно.

Исчезновение майора в тылу событие не ординарное. Иоффе должен был немедленно доложить начальству об этом. Но он вначале медлил, попавшись, как мальчишка, на в общем-то нехитрую уловку тех, кто выкрал или убил его заместителя. Выглядело-то все вполне правдоподобно. Со Шмитке подобные истории случались. Было же еще летом, когда он несколько дней пропьянствовал с какими-то женщинами, мягко говоря, сомнительной репутации. Была надежда, что и сейчас произошло нечто подобное. Но прошло время и стало ясно: на этот раз дело гораздо серьезнее. Собственно, судьба Шмитке меньше всего беспокоила начальника склада. Свернул себе где-то шею и поделом. В последние недели он слишком много пил, занимался какими-то, наверняка нечистоплотными денежными операциями, проводил ночи за картами. Вот тебе и почтенный отец семейства! Черт бы его побрал… А вот как объяснить начальству, почему сразу же, как полагается, не доложил о его исчезновении? Голова кругом идет. И начальник первого отдела майор Геккер, которому было поручено заняться делом Шмитке, не спешит с докладом.

Раздался стук в дверь.

— Войдите.

Появился майор Геккер. Вытянулся в нацистском приветствии, звонко щелкнул каблуками. Его выправка, безукоризненная аккуратность, всегда импонировавшая Иоффе, сейчас вызвала у подполковника раздражение. Хотелось резко оборвать этого лощеного манекена, накричать на него. Сдерживая себя, Иоффе буркнул:

— Докладывайте.

— Особых новостей нет, господин подполковник. Но одно сообщение — обнадеживающее.

— И какое же? Не тяните, черт побери! — сорвался все же подполковник.

— Позавчера в компании наших офицеров, — заторопился майор, — после изрядной порции спиртного, Шмитке говорил о своем намерении съездить в военный госпиталь в Волоколамск, где якобы находится его тяжело раненный двоюродный брат. Но, мне кажется, что это лишь повод для поездки. В самом деле там его любовница — медицинская сестра. Может, он застрял у нее?

— Логично. Вполне возможно, — облегченно вздохнул Иоффе и легкая улыбка появилась на его губах. — Поезжайте немедленно в Волоколамск, найдите и привезите его немедленно. Об этом чрезвычайном происшествии я должен доложить шефу.

— Будет исполнено, господин подполковник!

Но Иоффе вновь охватили сомнения. «Можно допустить, что Шмитке уехал к любовнице в Волоколамск, — думалось начальнику склада. — Но куда же девался писарь склада? Почему лошадь пришла на хозяйственный двор без седоков? Почему в соломе осталась недопитая бутылка водки, валялись объедки? И наконец, как они могли остаться незамеченными в Румянцеве?..»

Кажется, последнюю мысль подполковник высказал вслух и Геккер заторопился успокоить шефа:

— Причин может быть много, возможны какие-то случайности. Главное же сейчас — найти Шмитке. А лошадь, ефрейтор… Это мелочи…

Начальник склада в прошлую ночь не сомкнул глаз. Он принял несколько таблеток снотворного, но заснуть так и не смог. Голова налилась чугуном, в висках стучало. И лишь сейчас, после доклада майора Геккера, у него несколько отлегло от сердца и он заснул на диване в своем кабинете. Ему снился сон: к нему под конвоем вводят Шмитке, он распекает его, майора, не стесняясь самых резких выражений, докладывает о случившемся по телефону шефу и материал на своего заместителя с мстительной радостью передает в военный трибунал. Но, увы, это был лишь сон, пробуждение от которого было тягостным и унылым.

В дверь постучали и в кабинет вошел взволнованный майор Геккер.

— Что удалось выяснить? — с надеждой спросил начальник склада.

— Господин подполковник, никаких следов посещения майором Шмитке военного госпиталя в Волоколамске не обнаружено.

— А может, что-нибудь известно о нем в военной комендатуре?

— Встречался я и с военным комендантом. Он категорически заявил, что в городе майор Шмитке не появлялся. Волоколамск — небольшой городишко и его приезд не остался бы незамеченным.

Начальник склада отпустил Геккера, бросился в мягкое кресло. Он пришел в ужас. Тяжелые мысли лезли ему в голову. Исчезновение майора, ефрейтора и слишком запоздалый доклад об этом погубят его. Прощай честолюбивые мечты о повышении по службе, новых наградах, наконец, об обещанном русском имении…

Его дальнейшие мысли на некоторое время были прерваны воспоминаниями о красивой и сытной жизни в отцовском имении в Баварии. Как-никак, он является отпрыском известных баронов с богатой родословной. Его отец, отставной полковник Гюнтер фон Иоффе, был видным членом национал-социалистической партии, обладателем солидного состояния. Молодой Иоффе получил прекрасное инженерное образование и при помощи отца был устроен на хорошую работу в ведомстве Лееба. Женился на красивой и богатой девушке — дочери отставного прусского генерала, растил трех сыновей. Жизнь его была безоблачной и счастливой. Ее прервала проклятая война с Россией, которая выбросила его из уютного особняка под Мюнхеном в этот мерзкий домишко в богом забытой дыре, сделала начальником артиллерийского склада — лакомого куска для партизан и особенно для десантников. Об опасности их появления предупреждали в штабе. Да, кажется, они сами о себе дали знать, похитив Шмитке. Этот ублюдок, конечно же, все им расскажет, спасая свою шкуру. Надо будет усилить охрану, хотя, возможно, диверсанты лишь мерещатся штабным хлыщам.