Огненная лавина - [4]
После посадки Филиппов подошел к Юрию. Не произнеся ни слова, они обнялись, и не нашлось бы теперь сил разъединить их: война накрепко завязала еще один узел дружбы, которая была необходима людям, идущим по грани жизни и смерти.
- Здорово же тебя, дорогой "Илюша", покусали зенитки! - Василий Филиппов обходил самолет Зыкова, ласкал его ладонью, словно живое существо. - А ведь не подвел, дотянул до дома.
- Так это ж "ил"! - с гордостью заметил подбежавший механик Егоркин. - Не самолет - танк с крыльями!
Вскоре веселость сошла с его покрасневшего лица. Механик принялся присвистывать, переводя взгляд с поврежденного самолета на Зыкова.
- Да, сержант, задал ты мне задачку - опять придется дня три колдовать. Ну, да ладно... не привыкать, отремонтируем.
-Товарищ старший лейтенант, железнодорожную станцию следующий раз надо бомбить, - сказал Юрий, идя с Филипповым в штаб полка.
- Доложим Склярову. Думаю, что на это важное дело он выделит эскадрилью.
- А я заметил еще один замаскированный объект! - все более оживлялся сержант.
- Где? - насторожился командир звена, потому что сам больше ничего не обнаружил.
Юрий приостановился, взял в руки планшет,
- Вот здесь, - ткнул пальцем в карту возле балки Безымянной, - есть хлебное поле, а рядом лесок. Немцы, видимо, спрятали в нем технику и для маскировки подъездов навтыкали деревца, натянули маскировочные сетки. Получилось так, что к лесу нет ни дороги, ни тропинки.
- А ты, оказывается, глазастый.
Пришли в штаб. Ведущий доложил командиру полка о выполнении задания. Майор Скляров внимательно слушал рассказ, изучающе поглядывая на Юрия. Иногда командир полка, пододвинув ближе карту, делал на ней пометки.
- Хвалю, хвалю, други мои! - сказал майор.-Вы славно поработали. Прибавим к вашему докладу материалы дешифровки и потом поговорим подробно. А сейчас отдыхать. На штурмовку танковой колонны у Гумрака, о которой вы сообщили по рации, я уже отправил пятерку штурмовиков... Зыков может идти.
Козырнув, четко повернувшись, сержант вышел из штаба.
- Ну, старший лейтенант, доволен ведомым?
- Еще бы, товарищ майор! Славный парень. Уверен, со временем он будет отличным летчиком, да и в разведке будет незаменим.
- Ну, ступай отдыхать. Спасибо.
К вечеру над аэродромом стали гуртиться густые тучи. Между ними еще кое-где виднелись светло-голубые просветы неба, но и эти отдушины вскоре покрылись непроницаемой мглой. Со стороны горизонта доносились глухие раскаты грома.
В избе, отведенной для второй эскадрильи, чувствовалась предгрозовая духота. От запечного угла тянуло плесенью. Зыков вышел на улицу. Сгущалась и нарастала темнота. Откуда-то вынырнул ветер, взвихрил мелкую, как зола, пыль. Юрий пошел полевой дорогой.
В сердце жила тоска по дому, по родным. До мельчайших черточек вспомнилось лицо матери Елены Филипповны. Как ей сейчас живется, как работается на должности старшего санитарного инспектора? Беспокойная должность. Думалось об отце, о сестре Лиле, о младшем брате. Мысленно говорил с ними, улыбался. Побыв наедине со своими думами, Зыков вернулся к месту постоя своей эскадрильи. Присев на завалинку, задумался. Надо постараться правдиво и ясно проанализировать разведывательный вылет. Юрий поругал себя, что в бою был чрезмерно суетлив, рассеивал внимание. Он сам себе поставил оценки: за бомбометание и воздушную разведку - хорошо, за бой с истребителями - лишь посредственно.
Опять с особенной теплотой думалось о Москве. Такая же теплота рождалась в сердце, когда вспоминал о Люсе Медведевой. Вместе с ней он учился в аэроклубе, посвящал ей свои стихи. В школьные годы Юрий много писал, но безмерная любовь к авиации, стремление быстрее обрести крылья все дальше и дальше уводили его от литературных мечтаний. Так и остались в его уютной комнатке в поселке Сокол неузнавшие печатной страницы новеллы, наброски стихов, незавершенная повесть и планы ненаписанных рассказов.
Зыков вошел в избу. В двух небольших комнатах разместились летчики эскадрильи. Хозяин избы, крутоплечий старик Савелий, два года назад похоронил жену. До войны он еще стоял у горна в совхозной кузнице. Летчики любили слушать занятные стариковские рассказы, наполненные прибаутками. Особенно были расположены к старику механики. Он часто ходил в капониры, помогал промывать детали при разборке узлов самолета, зачищал напильником концы медных трубочек, выбивал бородком отверстия в тонких стальных пластинках. Подавая детали, крутил в восхищении головой.
- Вот эт-то сокол! - разглядывая штурмовик, как диковинку, восхищался Савелий, проводя щербатой ладонью по гладкому боку машины. - Не аэроплан сплошное угрозье фрицам! Громите их, ребятки, режьте пулей, рвите бомбой!.. Я с ними повоевал еще в четырнадцатом.
Особенно любил Савелий слушать рассказы бывалых летчиков.
- В начале войны, - вспоминал Саша Бондарь, - мне, как летучей мыши, больше по ночам приходилось летать. Иногда - ни звезд не видишь, ни земли, запеленатой тучами. Внизу прожектор полыхает. Насмотришься так, что после огненный пляс в глазах долго уняться не может... Однажды интересный случай произошел. Далеко на территорию врага залетел, надо было бомбить вражеский аэродром. Лечу - темень внизу, лишь изредка земля, как из кратера вулкана, вышвыривает снопы искр: паровоз жмет во всю прыть, и видно хвост за ним длинный - сыплет с натуги искрами... Со второго захода попал в него бомбами красивый фейерверк получился. От пожара свет по округе разлился...
Стоит в глубине сибирской тайги на высоком берегу раздольной Оби городок Колпашево. Давно стоит — считай, сотни четыре лет. Всякое в нем происходило в разное время. Но когда пришли мутные и мрачные тридцатые годы прошлого века, выросла на окраине Колпашева жуткая Ярзона — расстрельная тюрьма НКВД. В глубине могучего Колпашевского яра возник целый лабиринт штолен и штреков, где в течение целого десятилетия уничтожали «врагов народа» кровавые палачи — «чикисты». О судьбе одного из них и о том темном времени и повествует новый роман известного сибирского писателя Вениамина Анисимовича Колыхалова.
Повесть Вениамина Анисимовича Колыхалова «Горислава» посвящена печальной, но светлой судьбе небольшой деревеньки Авдотьевки, каких множество разбросано по бескрайним просторам Сибирского края.
Есть на Оби небольшое сельцо под названием Нарым. Когда-то, в самом конце XVI века, Нарымский острог был одним из первых форпостов русских поселенцев в Сибири. Но быстро потерял свое значение и с XIX века стал местом политической ссылки. Урманы да болота окружают село. Трудна и сурова здесь жизнь. А уж в лихую годину, когда грянула Великая Отечественная война, стало и того тяжелее. Но местным, промысловикам, ссыльнопоселенцам да старообрядцам не привыкать. По-прежнему ходят они в тайгу и на реку, выполняют планы по заготовкам — как могут, помогают фронту.
Книга представляет собой воспоминания, написанные выдающимся гитаристом современности. Читатель узнает много интересного о жизни Петра Полухина в Советском Союзе и за рубежом.
Книга Аллы Зубовой «Под знаком Стрельца» рассказывает о знаменитых людях, ставших богатейшим достоянием российской культуры ХХ века. Автору посчастливилось долгие годы близко знать своих героев, дружить с ними, быть свидетелем забавных, смешных, грустных случаев в их жизни. Книга привлечет читателя сочетанием лёгкого стиля с мягким добрым юмором. Автор благодарит Министерство культуры РФ за финансовую поддержку.
В книгу Е. В. Юнгер, известной театральной актрисы, вошли рассказы, повествующие об интереснейших и значительных людях принадлежащих искусству, — А. Блоке, Е. Шварце, Н. Акимове, Л. Колесове и других.
Я не хочу, чтобы моя личность обрастала мифами и домыслами. Поэтому на этой страничке вы можете узнать подробно о том, кто я, где родилась, как выучила английский язык, зачем ездила в Америку, как стала заниматься программированием и наукой и создала Sci-Hub. Эта биография до 2015 года. С тех пор принципиально ничего не изменилось, но я устала печатать. Поэтому биографию после 2015 я добавлю позже.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Гений, которого мы никогда не понимали ... Человек, которого мы никогда не знали ... Правда, которую мы никогда не слышали ... Музыка, которую мы никогда не забывали ... Показательный портрет легенды, описанный близким и доверенным другом. Резонируя с непосредственным присутствием и с собственными словами Хендрикса, эта книга - это яркая история молодого темнокожего мужчины, который преодолел свое бедное происхождение и расовую сегрегацию шестидесятых и превратил себя во что-то редкое и особенное. Шэрон Лоуренс была высоко ценимым другом в течение последних трех лет жизни Хендрикса - человеком, которому он достаточно доверял, чтобы быть открытым.