Огненная душа - [24]
— Безмерно этому рады. — Любезно ответил мужчина.
Зло выдохнув, я резкими шагами вышла из Золотого Грифона — самой респектабельной гостиницы и ресторации во всем городе.
Спустя полчаса старенький возница привёз нас с Эрной в ремесленный квартал города. Здесь жили кожевники, бондари, кузнецы, гончары, каменщики и даже гробовщики. Не самый респектабельный, конечно, район, однако и не самый бедный. На окраине Кадлина, а где-то и за городской стеной были разбросаны домики крестьян, которые трудились в полях не далеко от северных ворот. На западе города, в районе кладбища вообще были трущобы, где жили убогие и нищие. Не стоило забывать и о памятной улице Изобилия, находящейся где-то между ними.
Скоро мы стояли на крыльце небольшого одноэтажного дома. Честно говоря, выглядел он не очень презентабельно: выцветшие, кое-где облупленные стены некогда персикового цвета, потемневшая черепица на крыше, грязные окна и запущенный садик под ними за ржавым витым забором. Неужели Эрна не смогла подыскать дом поприличнее?
На массивной двери висело кольцо в виде раззявившего пасть клыкастого зверя. Эрна смело постучала, и скоро дверь открыл немолодой мужчина — невысокий, с цепким взглядом серых глаз и светлыми волосами. Он был одет в тёмный костюм по типу тех, что очень любил господин Болсон, скользнул по мне равнодушным взглядом, скупо улыбнулся одними губами, а вот Эрну приветствовал со всей теплотой и радушием:
— Доброе утро, госпожа Дивиас. Рад, очень рад вас видеть.
— Здравствуйте, господин Когнорд. — Ответила служанка, смутившись.
— Не передумали? — Весело спросил мужчина.
— Что вы, конечно нет. — Улыбнулась Эрна.
— Пройдемте в дом. — Пригласил он. — Я подготовил все бумаги.
Внутри оказалось светло и пыльно, было очевидно, что здесь очень давно никто не живёт. Стены и пол были обиты светлым деревом, потолки выбелены.
Первой комнатой, которую я увидела, была небольшая гостиная с древним скрипящим диваном, грубо сколоченными полками и линялыми занавесками на грязных окнах. Второй — маленькая спаленка с двумя узкими койками и плательным шкафом. Ещё здесь была кухня с огромной белой печью, круглым столиком в углу и хлипким стулом, а также ванная комната с чёрной деревянной раковиной и такой же бадьей из гнилых досок.
Этот дом оказался совершенно непригодным для жизни — крошечный, пыльный, старый, все в нем хлипкое и разваленное. Он ничем не лучше, чем та изба, которую негодяй оставил мне в наследство. Наверное, в самом дешёвом трактире города условия окажутся лучше! О чем думала Эрна, когда покупала это?!
Пока я осматривалась старичок возница, кряхтя, затащил в дом наши вещи. У дверей появилась небольшая гора чемоданов. Подумав, я пристроилась на одном из них, не собираясь пачкать свою одежду о здешнюю пыль и грязь.
Кажется, Эрна говорила, что я смогу здесь поспать? Неужели она считает, что я смогу прикоснуться хотя бы пальцем к этим древним, пыльным развалинам? Это возмутительно!
— Пройдемте сюда. — Позвал Эрну господин Когнорд, совершенно игнорируя меня.
Сам он остановился у окна, достал из потрёпанного портфеля стопку бумаг и протянул её служанке.
— Это договор, госпожа Дивиас. Настоятельно рекомендую вам внимательно с ним ознакомиться.
Я вспомнила последнюю встречу с негодяем-мужем, когда мы подписывали документы в присутствии господина Болсона. Ведь юрист спрашивал, ознакомилась ли я с документами! И я могла перенести встречу, внимательно изучить все пункты договоров, потребовать проверку драгоценностей на подлинность, осмотреть предложенный дом, прежде чем подписывать все не глядя. Если бы я только знала, каким подлецом окажется мой муж! Я бы никогда не поверила ему на слово! И мне бы не пришлось жить у служанки в этом жалком подобии приличного дома.
Но я была ослеплена щедростью подлеца, приняв его широкие жесты за извинения. Ведь по законам Арлании он не был обязан покупать дом, выплачивать содержание. Мерзкий дипломатишка просто сыграл на моих чувствах, моей доверчивости! Алчности, в конце концов. Я никогда не могла даже представить, что он может так обойтись со мной. За это и поплатилась.
Моё настроение заметно ухудшилось. Что ж… буду надеяться, что Эрна окажется умнее меня и не пренебрежёт прочтением договора.
— Спасибо, господин Когнорд. — Вежливо ответила она. — С вашего позволения, я отойду в соседнюю комнату, чтобы сосредоточиться на чтении.
— Прекрасная мысль! — Похвалил её мужчина. — Пока вы заняты, я подготовлю ещё некоторые бумаги. Обычно сделки готовятся несколько недель, поэтому я не успел сделать все вчера. Но вы не волнуйтесь! — Спешно предупредил он служанку, увидев озабоченное выражение на её лице. — Это не займёт много времени.
Эрна кивнула и вышла. Я осталась наедине с мужчиной, зарывшимся в документы. Он пристроился на подоконнике, положил на колени свой портфель и, используя его вместо стола, принялся заполнять какие-то бумаги.
Стало тихо. Лишь иногда господин Когнорд что-то бубнил себе под нос, раздавался тихий шелест пергамента и скрип пера. Я заскучала.
Было очевидно, что клерк не будет развлекать меня беседой, как и сама Эрна. Вздохнув, я недовольно скривилась и раздраженно передернула плечами. И сколько мне здесь сидеть? Зачем вообще служанка потащила меня сюда, если даже бумаги ещё не готовы?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.