Огненная дорога - [136]
Это был мучительный выбор — жизнь или знание — но исход его не вызывал сомнений: он выбрал жизнь. Одним быстрым движением отвязав сумку с драгоценной рукописью, они с Калем устремились вперед, оставив охранника с сумкой в руках, и толпа сомкнулась за ними.
Каль тащил испуганного коня по узким проулкам и боковым улочкам. Все, кто видел их, таращились на калеку в рваных повязках, бегущего впереди коня, на котором сидел человек в традиционном одеянии целителя. Поняв, почему люди смотрят так удивленно, Алехандро сорвал с себя верхнюю одежду, которая и привлекала внимание.
В конце концов, тяжело дыша, Каль замедлил шаг, оглянулся и прохрипел:
— Сразу за углом.
За следующим поворотом он открыл деревянные ворота и ввел коня во внутренний двор дома, чей хозяин был на войне, предусмотрительно отослав жену и детей на юг. И там, прячась за деревом, чтобы ее не было видно с улицы, дожидалась Кэт.
— Père! — закричала она, выскочила из укрытия и кинулась в объятия Алехандро.
Перед его мысленным взором пронеслись все годы, которые она провела с ним, с тех пор, когда они сели на корабль, отплывающий во Францию, и до того момента, как он в последний раз видел ее позади дома, где они впервые встретились с Гильомом Калем. В конце концов Алехандро чуть отодвинул Кэт руки и заглянул ей в глаза, все те же ярко-голубые глаза, в которых сейчас сверкали слезы радости. Он погладил золотистые волосы, чувствуя, что они скользят под пальцами, как бывало тысячи раз. Дотронулся до ее щеки и ощутил знакомое тепло. Оглядел ее сверху донизу и сказал, чувствуя, как по щекам бегут слезы:
— С тобой все в порядке. Слава Богу. Твоему Богу. Моему Богу. Всем богам, которые когда-либо были и будут.
Они еще раз обнялись, покачиваясь в руках друг друга; отец и дочь, которые наконец-то снова воссоединились.
Заведя коня и закрыв ворота, Гильом содрал с себя повязки и встал за спиной Кэт, улыбаясь и страстно желая пожать руку своему сообщнику в этом побеге.
— И впрямь, слава всем богам, лекарь, а то мы уже начали думать, что никогда…
Внезапно он оказался прижат к стене, и Алехандро набросился на него, точно медведь, яростно молотя кулаками. Кэт прыгнула на спину Алехандро, вцепилась в него и завопила:
— Père! Господи, Гильом… он сам не знает, что делает… может, ужасные испытания свели его с ума.
Алехандро тоже кричал:
— Жена, ты назвал ее женой, изверг, сейчас я отправлю тебя прямо в твой христианский ад!
Кэт все-таки сумела втиснуться между ними, и, увидев перед собой ее нежное лицо, Алехандро удержал кулак, едва не расквасив ей нос. Она взяла его руку, поднесла к лицу и поцеловала окровавленные костяшки пальцев, негромко плача и приговаривая:
— Père, ох, père, что тебе наговорили?
— Эти тряпки сослужили нам хорошую службу, — говорила Кэт, промокая кровь на лице Гильома.
Тот стоял спокойно, только вздрагивал, когда она обрабатывала очередную рану. Кольцо, подаренное Алехандро графиней Элизабет, оставило кровавые следы на щеках молодого человека.
Алехандро сидел, сбитый с толку, ошеломленный зрелищем: Кэт, нежно обихаживающая христианина, негодяя, заботам которого она была поручена просто под давлением обстоятельств.
«Она ведет себя так, как если бы и впрямь была его женой», — подумал Алехандро, почувствовав болезненный укол в сердце.
А ведь прошло совсем мало времени… несколько недель или даже меньше? Нет, больше, конечно; беда в том, что он не мог сказать точно, как давно в последний раз видел ее. Значит, достаточно, чтобы она успела научиться любить этого человека, а он полюбил ее. Слишком давно, чтобы Алехандро имел право сказать: «Оставайся со мной, дочь, ибо я все еще твой отец и защитник».
Она научилась защищать себя сама и смогла оторваться от него. Может, он и остановил бы ее, если бы они были вместе. А теперь, похоже, слишком поздно.
Впервые за долгое время оказавшись на свободе, не под надзором де Шальяка, он мог думать лишь о том, как убить спасшего его человека, рассчитаться с ним за воображаемые обиды, которые тот нанес его дочери. А ее саму, похоже, больше обидело его поведение, не Каля.
Обработав раны Гильома, Кэт занялась Алехандро и осмотрела его руки.
— О чем только ты думал, père? Ты ведь мог сломать руки, свои чудесные, умелые руки.
— Мне представлялось, что мое дитя в руках негодяя.
— Он не негодяй, père. И ты понимаешь это. А иначе разве ты оставил бы меня с ним?
— Пойми, дитя: для меня всякий мужчина, который хотя бы глядит в твою сторону, подлец, негодяй, мерзавец. Иначе и быть не может.
Она осторожными, нежными движениями стерла кровь с костяшек его пальцев.
— Я больше не дитя, père. Сколько раз мне это повторять? Мое детство осталось далеко-далеко, за тысячу лет отсюда. Ты доверился Гильому тогда, должен доверять ему и сейчас.
«Должен ли? — спрашивал себя Алехандро. — Неужели это единственный путь, который открыт для меня?»
Что, если открыто и прямо спросить ее: «Если тебе придется выбирать между нами, как ты поступишь? Уйдешь с ним и покинешь меня?»
Он следил взглядом за ее умелыми, нежными руками. Это больше не были пухлые, с ямочками руки ребенка; это были сильные руки женщины. И вся она излучала счастье и внутренний покой, которого он прежде никогда не замечал в ней.
Опрометчивый поступок едва не повлек за собой новую эпидемию одной из самых страшных болезней, которые знал этот мир, — бубонной чумы. Зловещая бактерия ждала своего часа много веков — и дождалась. Извлеченная из-под земли, она мутирует и готова начать новое шествие по Земле.Но в четырнадцатом столетии эта угроза уже висела над миром. Чума не щадила ни бедняков, ни знать. Чтобы защитить королевскую семью, ко двору английского монарха Эдуарда III прибывает философ, алхимик и лекарь Алехандро Санчес. Его путь вовсе не был усыпан розами, и лишь благодаря случайному стечению обстоятельств (или воле Провидения) ему удается найти средство от смертельного недуга.Его секрет Санчес доверил своему тайному дневнику, который будет из поколения в поколение передаваться в семье знахарок и спустя шесть столетий вновь спасет мир, как и было предсказано.
Франция, 1440 год. Мать-настоятельница аббатства, расположенного в окрестностях Нанта, теряется в догадках: кто и зачем похитил мальчиков, отправившихся просить подаяния в замок Шантосе? А найти виновного епископ Жан де Малеструа поручил именно ей – возможно, потому, что и ее младший сын погиб когда-то при весьма странных обстоятельствах.Люди вокруг шушукаются и шепотом произносят имя преступника: Жиль де Ре – маршал Франции, владелец замка.Лос-Анджелес, 2002 год. В ходе расследования дела о странном исчезновении мальчика детектив Лени Дунбар выявляет целую серию подобных пропаж.
Джейн Кроув, несколько лет назад нечаянно пустившая чуму в современный мир, и ее сын Алекс, с которым связаны ее величайшие надежды и величайшая тайна, нашли приют в одном из поселений среди выживших после первой волны эпидемии. Но внезапно люди начинают умирать от неизвестной болезни. В поисках средства от новой напасти Джейн обращается к дневнику средневекового лекаря Алехандро Санчеса, который пережил нашествие черной чумы в Европе XIV века.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.