Огненная дорога - [131]
— Керосин или что-то в этом роде. Все сгорело.
— О-о! Скверно.
Джейни показалось, что на мгновение Человек-Обезьяна побледнел — когда понял, что дом подожгли. Однако он быстро оправился, и она решила, что у нее просто разыгралось воображение.
— Мой зять — подрядчик, — продолжал он. — Я скажу ему, пусть позвонит тебе.
«Ну, вот и зять-подрядчик выискался», — подумала она.
Скоро целая стая их слетится к обугленным останкам ее дома, словно вороны к трупу.
— Спасибо. Только попроси его подождать пару недель.
— Значит, ты не хочешь нанять строителей немедленно?
— В самые ближайшие дни нет. Нужно сначала кое-что уладить.
— А, понимаю. Хорошо, что ты вернулась. Тут накопилось множество дел.
— Да. — Она обошла его и кивнула в направлении своего офиса. — Если позволишь, прямо сейчас ими и займусь.
В офисном компьютере ее ждало сообщение от Кристины. Быстро покончив со служебной корреспонденцией, Джейни написала ей:
«Я вернулась. Ох, девочка, я вернулась. Нужно встретиться».
Полчаса спустя пришел ответ: «Отлично! После работы».
— Такое чувство, будто меня не было целую вечность, — сказала Джейни, опускаясь на скамью рядом с девушкой. — А ведь это продолжалось всего три дня. Но, бог мой, какая каша тут заварилась!
Кристина протянула ей кожаный чехол с Виртуальным Мнемоником. Джейни с радостью взяла его и открыла.
— Привет, малыш, — проворковала она. — Мамочка уже дома.
— Доктор Кроув. — Кристина округлила глаза. — Вы хорошо себя чувствуете?
— Настолько, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах. Почему вы спрашиваете? — Джейни оглядела себя и снова подняла взгляд на Кристину. — Я что-то ляпнула?
— Нет, но… вы разговариваете с компьютером.
— Просто компьютер — одна из немногих привычных вещей, сохранившихся в моей жизни. Как будто мою собачку вернули из ветлечебницы, вот я и радуюсь. — Она закрыла футляр и прошептала: — Покормлю тебя позже. Расскажите же, что происходило, пока меня не было, — голосом, в котором отчетливо звучало предвкушение, попросила она Кристину.
— Почти ничего.
— Шутите? Вы работали с данными, которые я вам оставила?
— Работала. Я изучила все, что вы нашли.
— И…
— И ничего. Ни владельца патента. Ни пациента Зеро.
Джейни задумчиво помолчала.
— Это еще не означает, что его не существует. Или что мы не сумеем найти его. Как и того, кто это сделал.
— Не означает. Но, к несчастью, это не означает также, что мы сможем решить проблему. По крайней мере, быстро. Нам нужен сегмент исходного гена.
— Мы можем воссоздать его, взяв соскоб. Из нуклеотидов и других крошечных фрагментов ткани.
— На это уйдут месяцы. Не думаю, что в нашем распоряжении столько времени. — Кристина развернула мятную пастилку, положила ее в рот, а обертку сунула в карман. — Это очень огорчительно — зайти так далеко и потом уткнуться в стену наподобие этой.
— Можно где-то еще достать этот сегмент? Ваша реконструкция указывает на то, что он существует. Значит, нужно просто найти его. У кого-то он наверняка есть.
— Да, у одного из ста шестидесяти миллионов человек, живущих в Соединенных Штатах. Может, обзвоним всех по очереди?
Да, это стена, но любую стену можно преодолеть. Джейни наклонилась к девушке.
— Послушайте, во время своей маленькой прогулки по Большой базе я могу поискать и этот сегмент.
Кристина удивленно расширила глаза.
— Прогулка по Большой базе? Когда?
— Скоро, — ответила Джейни. — Перед отъездом я послала вам сообщение об этом.
— Я не… получала ничего.
То, что Кристина отрицала этот факт, встревожило Джейни, но одновременно вызвало сочувствие, поскольку с памятью у девушки явно были проблемы. Обдумывая, как продолжить разговор, она решила очень тщательно подбирать каждое слово; требовалось вести себя мягко и одновременно достаточно жестко.
— Да, я послала его. Это было одно из последних дел, которые я сделала перед отъездом в Исландию. И когда позже тем же вечером вы пришли за Мнемоником, то сказали, что с деньгами проблем не будет. Вы тогда тоже ели мятную пастилку. Я помню даже хруст обертки… Что с вами? — спросила Джейни, увидев, как побледнела Кристина.
— Ничего, все в порядке, — поспешно ответила та.
— С деньгами правда не будет проблем? Потому что, если…
— Нет. Не будет. — Девушка прижала ладонь ко лбу. — Простите. Я забыла. Голова у меня в последнее время так забита самыми разными вещами, что иногда я кое о чем забываю.
— Кристина, — мягко заговорила Джейни, — я давно собираюсь вас расспросить. Я заметила…
Девушка чуть не подскочила на скамье.
— С моей памятью все в порядке!
«Ну вот, — подумала Джейни. — Значит, я была права».
Может, следует последовать совету Тома и осмотреть Кристину? Она мягко похлопала девушку по плечу.
— Расслабьтесь. Я просто заметила, что вы производите впечатление человека, постоянно пребывающего в условиях стресса. А стресс всегда губительно влияет на память. Поэтому позвольте приветствовать вас в нашем клубе Забывчивых, привилегированным членом которого являюсь я сама, в особенности на этой неделе.
— Простите. Просто сразу так много всего навалилось… этот проект…
— Ужасно много. И проект пожирает все силы, и чем глубже мы зарываемся в него, тем больше. Поэтому давайте просто продвигаться вперед маленькими шажками, и в конце концов все выяснится. Вместо того, что я планировала делать вначале, теперь мы будем искать этот сегмент. И найдем его.
Опрометчивый поступок едва не повлек за собой новую эпидемию одной из самых страшных болезней, которые знал этот мир, — бубонной чумы. Зловещая бактерия ждала своего часа много веков — и дождалась. Извлеченная из-под земли, она мутирует и готова начать новое шествие по Земле.Но в четырнадцатом столетии эта угроза уже висела над миром. Чума не щадила ни бедняков, ни знать. Чтобы защитить королевскую семью, ко двору английского монарха Эдуарда III прибывает философ, алхимик и лекарь Алехандро Санчес. Его путь вовсе не был усыпан розами, и лишь благодаря случайному стечению обстоятельств (или воле Провидения) ему удается найти средство от смертельного недуга.Его секрет Санчес доверил своему тайному дневнику, который будет из поколения в поколение передаваться в семье знахарок и спустя шесть столетий вновь спасет мир, как и было предсказано.
Франция, 1440 год. Мать-настоятельница аббатства, расположенного в окрестностях Нанта, теряется в догадках: кто и зачем похитил мальчиков, отправившихся просить подаяния в замок Шантосе? А найти виновного епископ Жан де Малеструа поручил именно ей – возможно, потому, что и ее младший сын погиб когда-то при весьма странных обстоятельствах.Люди вокруг шушукаются и шепотом произносят имя преступника: Жиль де Ре – маршал Франции, владелец замка.Лос-Анджелес, 2002 год. В ходе расследования дела о странном исчезновении мальчика детектив Лени Дунбар выявляет целую серию подобных пропаж.
Джейн Кроув, несколько лет назад нечаянно пустившая чуму в современный мир, и ее сын Алекс, с которым связаны ее величайшие надежды и величайшая тайна, нашли приют в одном из поселений среди выживших после первой волны эпидемии. Но внезапно люди начинают умирать от неизвестной болезни. В поисках средства от новой напасти Джейн обращается к дневнику средневекового лекаря Алехандро Санчеса, который пережил нашествие черной чумы в Европе XIV века.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.