Огнем и мечом - [95]

Задавать вопросы о мертвецах, заклинателях и бродячих трупах я не стала, заведомо зная, что, во-первых, ответы мне не понравятся, а во-вторых, на них просто нет времени.

Харакаш шел первым. Иногда он возвращался, беря Эмила за ноги и помогая мне его перетащить, иногда – напряженно замирал, жестами показывая мне, чтобы я как можно быстрее добралась до него сама. Чем дальше мы шли, тем больше становилось людей вокруг нас. В какой-то момент, чтобы не попасться на глаза, нам пришлось прятаться в одном из пустующих шатров, разрезав полотно… И в нем обнаружился какой-то мужик, одетый не как солдат, а как обычный горожанин. Он увлеченно копался в вещах у дальней стенки, и когда мы заметили друг друга, то только и успел, что выпучить глаза, прежде чем моментально оказавшийся рядом Харакаш зажал ему рот и ударил в шею ножом.

Я опустилась на какую-то подстилку рядом с чужими вещами, чувствуя, как в левом боку все горит огнем, а во рту скапливается слюна с привкусом желчи. Достаточно приспущенный полог у входа позволял дать себе небольшую передышку. Наклонившись к Эмилу, я прислушалась к его дыханию и, удостоверившись, что никаких изменений нет, вздохнула. Оставалось надеяться, что с ним действительно все в порядке.

Сморщившись, я сплюнула скопившуюся во рту гадость на чьи-то вещи и машинально ощупала языком зубы изнутри.

– Что он тут делал? Кто это? – Говорить было неприятно, но не так больно, как до этого. Хваленая регенерация, которой, по словам магистра Ирвина, обладали все защитники веры, после снятия ошейника взялась за дело.

«Наверное, если бы не она, я бы и ходить уже не могла. Интересно, а может ли во мне что-то залечиться неправильно? Или тело пытается восстановиться в то состояние, в каком было до повреждений?» – промелькнула мысль.

– Обозные. Пользуются моментом и воруют все, что могут. – Харакаш оттолкнул от себя труп, прочертил ножом на стене шатра линию и, прильнув глазом к разрезу, замер, наблюдая за происходящим снаружи.

– Наемники. Много наемников. Есть совсем голодранцы, а есть опытные и достаточно крупные, как могу судить, отряды. Сучье семя, откуда их столько?!

– Я отходила в твое отсутствие и подслушала разговор… Тут, в лагере, герцог Оташский, граф Стефан и кто-то еще, с кем они разговаривали. Войска дал Стефан, как я поняла. А герцог просто поддержал его кандидатуру на место герцога Фиральского перед… Перед кем-то.

Харакаш, даже не став возмущаться насчет того, что я куда-то отходила, поморщился.

– Сапфиры. Тогда понятно. Вместо того чтобы улучшить жизнь своих людей, он дал войско для нападения на тебя.

– Он и чародея из империи нанял. Только там все пошло как-то совсем не так, как должно было, – добавила я, и островитянин, скрипнув зубами, отвернулся от дырки в шатре, некоторое время смотря на меня.

– Ты же ходила не за мной? – наконец спросил он.

– Нет, в ту сторону, куда уехала конница.

– Странно… Шатер командования ведь не там. Что делал герцог, граф и этот третий, неизвестный, в никем не охраняемой палатке?

Я припомнила подслушанный разговор и пожала плечами.

– Не знаю, но Стефан спрашивал этого неизвестного о том, почему я еще не мертва и почему ему еще не принесли меч.

– Совсем запутано. В письме было сказано, что меч нужно передать командующему…

– И что чародей связан договором и не сможет сопротивляться. Но, судя по тому, что я подслушала, Оташский об этом сам узнал совсем недавно. Может быть, под командующим лагерем подразумевался сам граф?

– В таком случае выходит, что граф выставлял себя как главного во всем этом перед тем, кто отдавал распоряжения тем храмовникам. А значит, что между твоими противниками, Эва, нет согласия, и они все пытаются вести какую-то свою игру. Это неплохо, даже очень хорошо, но сейчас нам никак не поможет. Нужно пройти через лагерь как можно быстрее и подать Бернарду сигнал, что мы выбрались, чтобы он смог отвести своих воинов, иначе…

– Если мы отступим, то получается, что все было зря. – Я перебила островитянина, глядя перед собой. Озвученная мысль не давала мне покоя с того самого момента, как Харакаш повел меня к тайному выходу из лагеря.

– Эва, мы не были готовы к таким вещам! Если заклинатель действительно здесь, то каждый умерший будет только усиливать войско этих мерзавцев. Твоя армия знает, как противостоять живым, но как противостоять мертвым?

– Значит, нам нужно убить «красного» возле ворот, помочь прорваться нашим в лагерь и быстро разобраться с заклинателем, если он действительно тут. А потом добраться до того, кто этим всем командует. – Я подняла взгляд на островитянина, и тот, молча покрутив головой, обвел взглядом шатер. Потом закрыл глаза, потерев лицо ладонями, и снова посмотрел на меня.

– Это очень большой риск. Я обещал твоему отцу… – начал он, но я не дала ему договорить.

– Ты мне обещал, что пока я иду, нам с тобой по пути. Ты счел меня достойной быть принятой в твою семью. И теперь я прошу у тебя помощи. Как у друга, как у старшего брата. Если мы просто сбежим, то это станет началом конца. Здесь уже есть драконопоклонники, а Орден начинает раскалываться на части. В чем смысл отступать для меня? Без единого, сильного королевства мои шансы заставить Аримана вести диалог стремятся к нулю. Войну против него мы выиграть не сможем, да и не будет этой войны, если мы оставим все так, как есть. Эверард возьмет Стефана за шкирку, и они просто нападут на столицу, как только рядом с нашей границей окажется войско Аримана. Храмовники готовы умереть за Светозарную, но какой в этом будет толк, если они начнут враждовать внутри собственного Ордена? А они начнут, если я сбегу. Думаешь, наш неведомый «магистр-предатель» не воспользуется моим поражением? Мы должны решить все сейчас, пока еще можем. – Я замолкла, глядя в глаза Харакашу и ожидая его реакции.