Официальное заявление - [24]

― Я расстроена, потому что ты ухудшаешь то, над чем мы работали все это время. Меня не волнуют твои заблуждения. Меня волнует моя работа, и я чертовски хороша в ней. В следующий раз, когда тебе позвонит журналист, узнай его имя и номер, и сразу доложи лично мне, чего он хотел. Тебе ясно?

Лиз хотелось сказать ей, чтобы она отвалила. Ей хотелось сказать, что она не была их сотрудником, и ею нельзя было вот так вот помыкать. Но она не могла. Она знала, все, что делала Хизер, было в интересах Брейди, даже если она была бешеной сукой, когда общалась с Лиз. Она просто ненавидела то, что чтобы Лиз не делала, это приносило очередную волну неодобрения.

― Хорошо.

― Спасибо, мисс Доугерти. Всегда приятно пообщаться с вами.

Лиз раздраженно бросила свой телефон на кровать.

Амбиции. Все это было сплошными амбициями. Амбиции двигали миром. Брейди, который привык использовать их, чтобы в двадцать семь лет попасть в Конгресс. Хизер, которая шла по головам, чтобы осуществить свою мечту. Каллей и Хайден, которые использовали Лиз, чтобы пробиться вперед. Лиз, которая всю жизнь провела, делая все, что могла, чтобы работать журналистом.

Никто не был исключением. Амбиции в равной степени как шли на пользу, так и вредили, осуществляли мечты, так и разрушали их. Какая была цена за все это? Как далеко она продвинется, прежде чем ее откинут назад? Лиз подумала о том, какой идеальной казалась ее жизнь в прошлом году – казалось бы, идеальный парень, самая высокая стипендия в университете, стажировка в «Нью-Йорк Таймс». Именно об этом, она тогда спорила с Хайденом. Теперь у нее не было газеты, и с ее новым идеальным парнем у нее были своего рода проблемы.

Ей нужно было уйти, чтобы она могла освежить голову, иначе, она могла вспыхнут. Переодевшись в тренировочную форму, она прыгнула в машину и отправилась на теннисный корт. Она занималась не регулярно, пока была занята газетой, но теперь, когда она уже не работала в редакции, у нее больше не было отговорок. Она была готова, чтобы ей надрали задницу, ради того, чтобы забыть о том, что происходило в ее жизни.

Она зашла в комплекс, который посещала на протяжении последних четырех лет. Ее постоянный тренер, Тана была довольно жесткой, и Лиз уже даже привыкла к Хэнку, тренеру по силовому теннису, с которым она в прошлом имела разногласия. Любой из них, скорее всего, высмеет ее за то, насколько она утратила свою прежнюю форму.

― Здравствуйте! Чем могу вам помочь? ― вишнево-рыжая девушка спросила Лиз, когда она вошла внутрь.

― Тана здесь?

Девушка проверила расписание и после чего покачала головой.

― Она уже ушла.

― А, может, есть Хэнк? ― спросила Лиз, как второй лучший для нее вариант.

― О нет, он на всю неделю уехал в отпуск.

Лиз вздохнула. Отлично. Наверное, ей придется подавать в сеть.

― Но Истон здесь. ― Глаза девушки стали большими и стеклянными, когда она произнесла его имя. ― У него только что закончилось последнее занятие на сегодня. Если желаете, я могу попросить его.

Она уже поднялась со своего места, прежде чем Лиз успела ответить.

― Эм…кто такой Истон?

― Он наш новый инструктор. Он работает с сентября, но у него уже всегда все расписано.

По реакции Джинджер, Лиз могла предположить только одну причину, почему так было.

― Конечно. Истон подойдет.

Девушка поспешила выйти через закрытую дверь, и минуту спустя она появилась с парнем, который, как могла предположить Лиз, был Истоном. Казалось, он был студенческого возраста, с идеально взъерошенными темно-каштановыми волосами и светло-карими глазами. Он был высоким, подтянутым и с уверенной подачей. От его улыбки рыженькая администратор едва не теряла сознание, но Лиз просто равнодушно слегка улыбнулась ему в ответ. Он был милым, но он не был Брейди Максвеллом.

― Чем могу помочь? ― спросил он, наклоняясь к столу и прокручивая теннисную ракетку.

― Таны и Хэнка сегодня нет. У вас найдется часик? ― спросила Лиз.

Он выпрямился и снова улыбнулся.

― Конечно. Идем, ― сказал он, и направился к кортам.

Он открыл двери для Лиз, и она последовала за ним.

― Вы играете с Танай и Хэнком, значит, вы не можете быть слишком слабенькой?

― Я всю жизнь играю. Очень преуспела в отбивании шаров, ― ответила она, с непроницаемым лицом.

Истон криво улыбнулся и кинул.

― Где же они вас прятали?

― Я была ― Лиз замолчала.

Она собиралась сказать, что она была редактором газеты, но теперь она ею не являлась. И, в любом случае, он не мог знать, что с ней случилось. Было бы приятно побыть хотя бы с одним человеком, который не знал, что у нее был роман с политиком.

― Я была занята. Особо времени не было.

― Ну, давайте начнем. Нужны какие-нибудь наставления? ― спросил он. ― Могу показать парочку хороших шагов, правый поворот, и движения для тела.

Лиз закатила глаза.

― О, пожалуйста, не надо. Мне просто нужно кого-то попинать.

― Тогда, наверное, нам нужно найти вам кого-нибудь другого, ― с блеском в глазах произнес он.

После его первой подачи, Лиз поняла, что она довольно легко проиграет. С каждым поворотом, ее тело протестовало, а худшим в этом было то, что было очевидно, что он ей подавался.

― Ты хорош, ― призналась она, когда они взяли небольшой перерыв. ― Сколько тебе лет?