Офицер флота - [18]

Ш о ф е р (поманил Соколова). Поди-ка сюда, водитель.

С о к о л о в (подошел). В чем дело?

Ш о ф е р (тихо). Вот что, товарищ дорогой. Машину тебе прогреть надо.

С о к о л о в. Чего прогревать? Оттепель.

Ш о ф е р. Ну, стало быть, свечу сменить. Либо карбюратор прочистить. Ничего, обождет твой начальник. Уразумел?

С о к о л о в. А твое какое дело?

Ш о ф е р. Ты со старым шофером не спорь. Понял? Не послушаешь пожалеешь. Попадешься мне - без колеса оставлю и отвечать не буду.

Г о р б у н о в (у телефона). Товарищ бригинтендант. Обращается капитан-лейтенант Горбунов. Прошу вашего разрешения на немедленный отпуск материалов со склада девяносто. Да, еще не заактировано. Срочная надобность... Благодарю вас. Разрешите передать трубку?

С е л я н и н. Не нужно.

Г о р б у н о в. Уже все в порядке. Еще раз благодарю. Извините за беспокойство. (Кладет трубку.) Вопрос исчерпан?

С е л я н и н. Хорошо. Приезжайте завтра с письменным разрешением. Если есть, получите.

Г о р б у н о в. То есть как "приезжайте"? Я еле машину достал, бензин по всему городу по литрам собирали... Что вы - издеваетесь надо мной?

С е л я н и н. Я вам все сказал. Соколов!

С о к о л о в (издали). Есть. Минутку.

Г о р б у н о в. Бумажку, если это необходимо, я сегодня же вечером пришлю вам с краснофлотцем.

С е л я н и н. Это вы сейчас говорите. А как получите, что вам надо, и думать об этом перестанете.

Г о р б у н о в. Я даю вам слово: не позже завтрашнего утра бумажка будет здесь.

С е л я н и н. А почему я должен вам верить?

Г о р б у н о в. Обязаны верить. Я не с улицы пришел. Я - командир флота.

С е л я н и н. Так то оно так. Только, извините, есть старый большевистский принцип: доверяй, да проверяй. Вот мы по нему и живем. Соколов!

С о к о л о в (издали). Минутку, товарищ начальник. Подкачаю только.

Т у л я к о в (появился). Товарищ капитан-лейтенант. Разрешите доложить: все нормально. Калибр чуть-чуть не тот - так это приспособить можно. Уже погрузились. (Селянину.) Посмотрите, товарищ военинженер. Все как есть по наряду, гайки лишней не взято.

Сторожиха ахнула, побежала, шофер бросился за ней.

Г о р б у н о в. Погрузились? Как - погрузились?

Т у л я к о в. Все нормально, товарищ командир. Да там дырища шире всяких дверей. Разрешите идти?

Г о р б у н о в. Идите.

Туляков уходит.

Вы тут навешали печатей, а у вас с заднего двора можно весь склад вывезти вы и не заметите. Последний раз вас спрашиваю: будете оформлять документы?

С е л я н и н. Яс вами торговаться не собираюсь. Вы не на базаре. Потрудитесь приказать вашим людям вернуть все на свои места. Теперь я принципиально ничего не буду делать. А повезете без оформления - будете отвечать за самоуправство. Хотите? Можете везти.

Г о р б у н о в. Ах вы, негодяй! Люди воюют, а вы... Ух, изменник, предатель!.. Таким, как вы, мало морду бить. Стрелять надо, как бешеных собак! (Хватается за пистолет.)

Селянин пятится.

С т р о и т е л ь (удерживает). Виктор, Виктор...

С о л о в ц о в (появился). Разрешите, товарищ командир... (Увидев Селянина, онемел.)

Ж д а н о в с к и й (заметил, схватил Соловцова за руку). Он?

С о л о в ц о в. Точно.

Ж д а н о в с к и й (сквозь зубы). Если любите командира, - молчать. Убьет.

С о л о в ц о в (тяжело дыша). Есть.

С е л я н и н (оправившись от испуга). Так? Хорошо! Разбой? Ну погодите... Я до Военного совета дойду. Соколов! Соколов! (Выбегает.)

Г р а н и ц а (выглянул). Товарищ командир! Какие будут приказания? Шофер бунтуется.

Ш о ф е р (появился). Ну, скоро ли, что ли, ехать? Погрузили уж! Да что вы в самом деле? У меня рацион пропадает, дома дети голодные сидят. Вот брошу все к дьяволу!

Г о р б у н о в. Хорошо. Поехали. Кудиныч, садись в кабину. Все остальные пешком.

Ш о ф е р. Ладно, садитесь все, сколько есть. Довезу. Эх, пропадай моя рессора! (Соловцову.) А ты куда, матрос?

С о л о в ц о в. Я - на лыжах.

Ш о ф е р. Куда, к черту, на лыжах! Что у тебя, запасные ноги, что ли, есть? Садись. Садись, говорю! (Диким голосом.) Да не задерживай ты, матрос, чтоб ты пропал!

Картина четвертая

Февраль. Солнечный день. Комната в квартире Юлии

Антоновны. Простое, почти аскетическое убранство. На

стене спасательный круг с надписью "Новик", модель

корабля на подставке. На полу и на стульях в

беспорядке сложены картины, холсты на подрамниках,

чемоданы и узлы. В углу приютился мольберт. Одно из

окон разбито. Через него виден знакомый двор. Арка с

кипятильником уцелела, но дом, выходящий на

Набережную, превращен в руины. Бомба срезала стену

квартиры Ивана Константиновича. Снег лежит на крышке

рояля. Со двора доносятся шипение и скрежет: идет

электросварка. У окна Юлия Антоновна и строитель.

Ю л и я  А н т о н о в н а. Это комната покойного мужа. Я здесь ничего не трогала - все как было. Сюда я хочу поселить Виктора Ивановича. Тут вещи мужа, его книги - Виктору Ивановичу будет приятно. Вас с Федором Михайловичем и Диму - в столовую. Ивана Константиновича придется устроить у меня...

С т р о и т е л ь. А вы куда же?

Ю л и я  А н т о н о в н а. Как - куда? На кухню. По крайней мере мне будет тепло.