OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким - [130]

Шамиль Идиатуллин <[email protected]> Казань, Россия - 01/15/00 17:21:16 MSK

Нет. Хэммета любил АНС. Я всегда предпочитал Рекса Стаута и Эда Макбейна. Впрочем, и Чандлер – это тоже недурно. Лучше многих.

5. Возвращаясь к 1 вопросу – как Вы думаете, насколько современные аналитики и комментаторы способны верно оценить сколь-нибудь выдающееся событие – типа отставки Ельцина – не упустив наиболее существенных его последствий и резонов?

Шамиль Идиатуллин <[email protected]> Казань, Россия - 01/15/00 17:23:26 MSK

Я думаю, что (как правило) «наиболее существенные последствия и резоны» учитываются всегда (хотя и не всеми). Например, отставка Ельцина совсем не оказалась для меня неожиданностью и, тем более, потрясением – и именно благодаря умным аналитикам, которые предсказывали резонность такого события еще с начала ноября (как только стало ясно, что рейтинг Путина вполне реален).

Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович! Скажите пожалуйста, о чём ваши произведения, о человеке или о человечестве?

Владимир <[email protected]> Zelenograd, Россия - 01/15/00 17:29:13 MSK

Хм. Я полагаю, и о том, и о другом. Скажем, «Хромая судьба» – скорее о человеке. А например, «Второе нашествие марсиан» – более о человечестве.

И еще один нелепый вопрос, чем же заканчиваются «Пикник на обочине», после последней фразы. КАКОЙ же был ответ на это ЖЕЛАНИЕ???

Владимир <[email protected]> Zelenograd, Россия - 01/15/00 17:31:36 MSK

Не знаю. Но предполагаю, что ничего хорошего с Рэдриком Шухартом там не произошло. Это было бы слишком просто, а я не верю в простоту мира, – ни реального, ни фантастического.

Уважаемый Борис Натанович! У меня вот такой вопрос... Вам всегда удавалось просто чертовски здорово описывать инопланетные пейзажи, своих фантастических персонажей (СКР к примеру...) и т.д. Вопрос вот в чем: кто из художников-оформителей ваших книг наиболее точно смог передать с помощью краски или карандаша то, о чем вы писали... и кто наиболее бездарно!?

Евгений <[email protected]> Кострома, Россия - 01/15/00 17:34:34 MSK

Как правило, иллюстрации к нашим вещам нам не нравились. Исключений очень мало. Прекрасные иллюстрации к «Улитке» (в журнале «Байкал») сделал Север Гансовский. Спустя много лет к этой же «Улитке» сделал блистательную серию Андрей Карапетян. Классические иллюстрации к «Понедельнику» и «Тройке» принадлежат Е.Мигунову... Вот, пожалуй, и все самое лучшее. Что же касается бездарных... Ну, например, мне всегда очень не нравились иллюстрации Макарова к нашим вещам, изданным в Детгизе. Но и они, наверное, далеко не самые худшие.

Спасибо за второй уже ответ, уважаемый БН! «Вообще писательство – вредная профессия, и если можно не писать, то лучше и не писать вовсе. Это сбережет Вам и нервы, и оптимистическое мироощущение», – говорите вы. Вот те на... А как же тогда жить-то, если пишется? Ну нервы ладно, они сейчас не только у писателей попорчены, но без оптимизма – недалеко укатим! Верить-то, надеяться нужно на лучшее, даже расчитывая на худшее, а что впереди – ignoramus et ignorabimus. Хотя, может, конечно, в 20 лет и трудно об этом говорить категорично...

Сергей Палий <[email protected]> Самара, Россия - 01/15/00 17:46:21 MSK

Если пишется, надо писать. Пишите обязательно. Но помните Жванецкого: «ПисАть, как и пИсать, надо только тогда, когда иначе невозможно».

ОБРАЗ НОГИ В ТВОРЧЕСТВЕ БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ (Материалы международной стругацковедческой конференции: Москва, 2142 г.) После пристального изучения творчества анонимного автора второй половины ХХ столетия, работавшего под псевдонимом «Братья Стругацкие» (мы не будем здесь подробно останавливаться на вопросе об авторстве известных текстов; еще в прошлом веке было блестяще доказано, что произведения были написаны в разное время, в разных странах и разными людьми, объединенными, пожалуй, только одним – мерой отпущенного им Богом таланта), невольно обращаешь внимание на то особое место, которое занимает в творчестве упомянутого автора образ ноги. К сожалению, литературоведы и историки творчества писателя ранее обходили незаслуженным молчанием это обстоятельство, между тем мы склонны предполагать, что именно здесь заключен скрытый смысл и ключ к пониманию произведений. Впервые образ ноги в творчестве писателя предстает нам во всей полноте в миниатюре «Баллада об одноногом пришельце». «Баллада» – сюжетное стихотворение, построенное на фантастическом, фольклорном, легендарно-историческом, бытовом материале, с мрачным таинственным колоритом. В словосочетании «Одноногий Пришелец» обращает на себя внимание противоречие: физическое увечье («одноногий») с одной стороны, и статус – «пришелец», т.е. идущий, передвигающийся с помощью ног (одной из которых нет) с другой. Название миниатюры – ключ, указывающий на то, что миниатюра есть некое шифрованное послание, в котором буквальное значение не соответствует, а порой даже противоречит истинному – скрытому, эзотерическому значению. Однако это только первый смысловой уровень. Ассоциативную параллель «Одноногому Пришельцу» легко найти в других памятниках мировой культуры. Хром на ногу был Гефест, сброшенный в свое время с Олимпа, хромотой отличается и низвергнутый ангел Сатана. В поздней литературной традиции закрепилось представление о хромоногости как признаке асоциальности ее носителя: достаточно вспомнить одноногого Сильвера. Боясь, что современники могут пропустить этот прямой намек, автор неоднократно специально обращает на него внимание читателей. «Ногу! – кричит в другом произведении некий Выбегалло вслед за Наполеоном из произведения графа Толстого. – Снимайте ногу! Крупным планом! Ля вибрасьен се моле гош этюн гранд синь!» Нужно ли напоминать, чем заканчивается в этом эпизоде простое подрагивание икры? Или другой пример. Максим Каммерер, устанавливая термическую бомбу в подвал Центра, во время прорыва потянул именно ногу. Нога – наиболее уязвимое место водившихся некогда в Дикой Сельве Благородных Донов: как известно, их надлежало поражать в пятку. Это сразу же наводит на мысль о близости образа Благородного Дона к образу Ахиллеса, уязвимого только и именно в эту часть тела. В чем причина столь пристального внимания талантливого писателя именно к этой простой конечности? Мы выдвигаем гипотезу, что на самом деле содержание повестей упомянутого автора – аллегорическое изображение взаимоотношений зарождающейся Московской Руси с осколком Золотой Орды, каковым было Ногайское ханство. Автор был искренне возмущен, что вместо цивилизованной интеграции этих двух комплиментарных (см. работы Л.Н.Гумилева) государственных образований произошло ущемление одного из них – Ногайской орды, что и повлекло за собой различные отклонения в развитии Московской Руси, вплоть до Октябрьского переворота включительно. В следующей нашей публикации мы хотели бы подробно остановиться на образе Дивана-Транслятора как развитии идеи взаимоотношений Русь – Великая Степь в период удельной раздробленности и татаро-монгольского ига.