Оды - [5]

В тот бесплодный край, что Юпитер гневно

20 Кроет туманом;

Брось меня туда, где бег солнца близкий

Знойностью лучей обезлюдил землю,

Лалаги моей разлюблю ль я голос

Или улыбку?

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

23

Ты бежишь от меня, Хлоя, как юная

Лань, которая мать в г_о_рах утратила

И напрасно страшится

Леса легкого лепета.

Лист взметется ль сухой вешним дыханием,

Шелохнет ли слегка быстрый бег ящериц

Веточку ежевики,

Вся она уже в трепете.

Ведь не тигр я, не лев, страшный сын Ливии,

10 Чтоб тебя растерзать, хищно набросившись.

Брось за матерью бегать:

Зреешь ты для супружества!

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

24

Можно ль меру иль стыд в чувстве знать горестном

При утрате такой? Скорбный напев в меня,

Мельпомена, вдохни, - ты, кому дал Отец

Звонкий голос с кифарою!

Так! Ужели ж навек обнял Квинтилия

Сон? Найдут ли ему в доблестях равного

Правосудья сестра - Честь неподкупная,

Совесть, Правда открытая?

Многим добрым сердцам смерть его горестна,

10 Но, Вергилий, тебе всех она горестней.

У богов ты, увы, с верой не вымолишь

Друга, что ты доверил им!

И хотя бы умел лучше Орфея ты

Сладкозвучной струной лес привораживать,

Оживишь ли черты лика бескровного,

Раз Меркурий, не знающий

Снисхожденья к мольбам, страшным жезлом своим

Уж коснулся его, чтоб приобщить к теням?

Тяжко! Но перенесть легче с покорностью

20 То, что нам изменить нельзя.

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

25

Реже по ночам в запертые ставни

Раздается стук молодежи дерзкой,

Чтоб прервать твой сон, и покой свой любит

Дверь на пороге,

Что она легко покидала прежде.

Стала слышать ты реже все и реже:

"Сна лишен тобой я, - ужель спокоен,

Лидия, сон твой?"

Увядая, ты по лихим повесам

10 В свой черед всплакнешь в уголке безлюдном

Под напев ветров, что ярятся пуще

Под новолунье;

И в тот час, когда любострастья пламень,

Что в обычный срок кобылицу бесит,

Распалит тебя, ты возропщешь, плача,

В горьком сознаньи,

Что и плющ и мирт лишь в красе зеленой

Ценит молодежь, предавая воле

Спутника зимы - ледяного ветра

20 Листья сухие.

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

26

Любимец Муз, я грусть и волнения

Отдам развеять ветрам стремительным

В Эгейском море. Безучастен

Стал я к тому, кто в стране полночной

Грозит другому, и Тиридата чт_о_

Страшит. О Муза, сердцу любезная!

Ключей ты любишь свежесть; свей же,

Свей же для Ламия цвет весенний

В венок душистый. Чт_о_ без тебя моя

10 Хвала? Достоин быть он прославленным

Тобой и сестрами твоими

Плектром лесбийским на струнах новых.

Пер. А П. Семенова-Тян-Шанского

27

Пускать в ход кубки, что для веселия

Даны, - позорно! Нравы фракийские

Оставьте, и держите Вакха

Скромного дальше от ссор кровавых.

К вину, к лампадам, право, совсем нейдет

Кинжал мидийский. Вы, собутыльники,

Умерьте крик и гам безбожный

И возлежите, склонясь на локоть...

Я должен с вами крепость фалернского

10 Отведать вместе? Пусть не скрывает брат

Мегиллы Опунтийской, кто же

Ранил стрелою его, счастливца!

Охоты нет? Иначе не буду пить!

Любовь какая б ни увлекла тебя,

Палит она огнем не стыдным,

Лишь в благородной любви ты грешен!

Что б ни таил, шепни-ка мне на ухо,

Тебя не выдам. О злополучный мой,

Какою ты крушим Харибдой,

20 Пламени лучшего ты достоин!

Какой ведун иль ведьма Фессалии

Тебя изымет зельями? Бог какой?

Триликой сжатого Химерой,

Вряд ли тебя и Пегас исторгнет!

Пер. Г. Ф. Церетели

28

Моря, земли и песков измеритель несчетных, Архита,

Скудные ныне тебя покрывают

Горсти ничтожного праха у брега Матинского мыса,

Пользы тебе никакой не приносит

То, что эфира обитель исследовал ты и все небо

Мыслью об_е_гал, на смерть обреченный.

Пал и Пелопа отец, хоть и был сотрапезник бессмертных,

Умер Тифон, к небесам вознесенный,

Умер Минос, посвященный Юпитером в тайны; владеет

10 Орк Пантоидом, вернувшимся в Тартар,

Хоть доказал он щитом, снятым в Герином храме, что жил он

В пору Троянской войны, утверждая,

Будто лишь кожа да жилы подвластны безжалостной смерти.

Сам же он был знатоком не последним

Истин, сокрытых в природе, по-твоему. Но по дороге

К Ночи уходим мы все и к могиле.

Фурии многих дают на потеху свирепому Марсу,

Губит пловцов ненасытное море,

Старых и юных гробы теснятся везде: Прозерпина

20 Злая ничьей головы не минует.

Так и меня потопил в Иллирийских волнах буреносный

Нот, Ориона сходящего спутник.

О мореплаватель, ты мне песку хоть летучею гордостью

Кости прикрой и главу, не скупися:

Я ведь могилы лишен. За это пускай все угрозы

Евр от Гесперии волн направляет

К рощам Венуэйи, ты ж невредим оставайся: награды

Пусть на тебя справедливый Юпитер

Щедро прольет и Нептун, святыни Тарента хранитель.

30 Грех совершить ни во что ты не ставишь?

Может ведь это и детям твоим повредить неповинным,

Суд по заслугам с возмездием строгим

Ждет и тебя: не пребудут мольбы мои без отмщенья,

Жертвы тебя не спасут никакие.

Пусть ты спешишь, - не долга ведь задержка: три горсти

Брось на могилу мою, - и в дорогу!

Пер. Н. С. Гинцбурга

29

Мой Икций, ты ль счастливой Аравии

Сокровищ жаждешь, страшной войной грозишь

Царям непокоренной Савы,

Цепи куешь для ужасных мидян?

Какая дева иноплеменница,