Одураченный Фортуной - [9]

— Клянусь Богом, это же Рэндал Холлс! — воскликнула она. Прежде чем полковник смог догадаться о ее намерениях, женщина, вцепившись ему в плечо, приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. — Джорджу повезло, что он привел вас в качестве оправдания. Обед стоит уже десять минут — хорошее мясо стынет и портится! Ну, пошли! За столом расскажете мне, какая удача привела вас сюда.

Взяв гостя под руку, она повела его к столу, который мистер Пепис, обладавший пристрастием к земным благам, описывал заваленным дрянным мясом и грязными тарелками. Стол и впрямь походил на герцогский не более, чем его хозяйка на герцогиню. Нэн Кларджес, дочь и вдова кузнеца, была ранее швеей и любовницей Монка, когда лет двадцать назад его заключили в Тауэр[39], на которой в недобрый, по общему мнению, час он впоследствии женился, чтобы узаконить их детей.

У нее было мало друзей в том мире, где ныне вращался ее супруг, а прежние друзья давно исчезли из ее поля зрения. Поэтому она хранила добрую память о тех немногих, кого могла назвать этим именем. Одним из них был Рэндал Холлс. Из глубокого уважения к Монку, а отчасти из природной доброжелательности он в ранние дни брака Монка выказывал должное почтение к его супруге, к которой большинство друзей и соратников мужа относились с нескрываемым презрением. Миссис Монк холила и лелеяла это почтение, как может делать только женщина в ее положении, и память о нем запечатлелась в ее голове навсегда.

Кларендон, подобно многим, не выносивший супругу Монка, охарактеризовал ее следующей фразой: «Nihil muliebris praeter corpus gerens»[40]. За ее неопрятной внешностью он не разглядел женское сердце, быстро откликающееся как на ненависть, так и на любовь. Холлс мог бы просветить его на этот счет. Но, увы, они никогда не встречались друг с другом.

Самое незначительное добро, сделанное нами на протяжении жизненного пути, может явиться семенем, дающим богатый урожай, который понадобится нам в час нужды.

В данный момент Холлс хорошо это понимал. За обедом хозяйка засыпала гостя вопросами, пока не вытянула из него информацию не только о состоянии его кошелька, но и о причинах возвращения в Англию, надеждах, которые он питал, и разрушении этих надежд ее супругом. Последнее привело в ярость достойную леди.

— Черт возьми! — завопила она на своего повелителя. — Ты дал Рэндалу от ворот поворот, словно нищему попрошайке?!

Честный и бесстрашный Джордж Монк, всю жизнь твердо шагавший прямой дорогой и не боявшийся ни одного человека, включая самого короля, которого он посадил на трон, опустил гордый взгляд перед сварливой мегерой. Как вам известно, Монк был храбрым солдатом, в одиночку усмирившим мятежный полк в Уайт-холле, который спасовал перед его властностью. Но своей вульгарной и скандальной герцогини он, возможно, страшился больше, чем другие люди страшились его.

— Видишь ли, любовь моя, не в моих возможностях… — неуверенно начал он.

— Не в твоих возможностях! — с презрением прервала его она. — Скудные же у тебя возможности, Джордж, если они не позволяют тебе помочь другу!

— Я могу помочь ему угодить на виселицу, — запротестовал Монк. — Имей терпение и дай мне объяснить.

— Видит Бог, я нуждаюсь в терпении! Ну, говори!

Герцог мягко улыбнулся, как бы подчеркивая снисходительное отношение к неподчинению его власти. Не обращая внимания на прерывающие его речь презрительные возгласы, он описал ситуацию столь же подробно, как только что описывал ее Холлсу.

— Ты стареешь, Джордж, — заметила герцогиня, выслушав его. — Ты уже совсем не тот, каким был раньше. А еще «делатель королей»! Тьфу! — воскликнула она с уничтожающим презрением. — Где же твои мозги, которые вернули трон Карлу Стюарту? В те дни ты не отступал перед первым препятствием. Интересно, что бы ты делал без меня? Придется мне научить тебя, как помочь другу, не привлекая при этом к нему внимания, чтобы ему не повредить.

— Если ты сможешь сделать это, дорогая…

— Можешь поджарить половину моих мозгов себе на ужин, если не смогу! Все равно тогда бы они больше ни для чего не годились! Разве ты в состоянии предоставить ему командный чин только здесь, в Англии?

Брови Монка дрогнули, словно откликаясь на ее вопрос.

— Разве у королевства нет колоний? Например, Индий — Восточной и Западной[41]? Туда все время назначают офицеров. Кто там будет интересоваться именем Рэндала?

— Клянусь Богом! Это идея! — Герцог устремил на Холлса просветлевший взгляд. — Что вы скажете на это, Рэндал?

— А для меня там есть пост? — с энтузиазмом осведомился полковник.

— В данный момент нет. Но вакансии появляются время от времени. В дальних странах люди умирают или устают от тамошней жизни, находят климат невыносимым и возвращаются. Конечно, риск остается…

— Я уже сказал вам, что рискую всю жизнь, — прервал его Холлс. — А насколько я понял, на родине мне грозит куда больше опасностей. Так что я с радостью пойду на риск. К тому же я не так привязан к Старому Свету, чтобы не поменять его на Новый.

— Ну, тогда посмотрим. Немного терпения, и мне, возможно, удастся предложить вам место за границей.

— Терпения! — повторил Холлс, у которого вновь отвисла челюсть.