Одолжи мне свою жену - [3]

* * *

Зной стоял одуряющий. За день воздух в пустыне так нагрелся, что причудливо изрезанные пики Санта-Риты, отливавшие багрянцем в лучах заходящего солнца, казались раскаленными докрасна. Дейву Логану, вышедшему во внутренний дворик, показалось, будто он попал в преисподнюю. Еще бы, ведь мощные кондиционеры, установленные в доме, поддерживали приятную прохладу. Порой Дейв так уставал от их вечного монотонного жужжания, что даже стремился вырваться наружу.

А вот детишки их жару обожали. Вечером им разрешалось проводить в бассейне целый час и вот сейчас, как и обычно, четырехлетняя Нэнси плескалась на мелководье, оглашая виллу веселыми визгами, тогда как семилетний Дик степенно плавал на глубине. Миссис Маг-Гоуэн, пожилая няня, внимательно следила за детьми, сидя в белом шезлонге.

– Посмотри на меня, папочка! – визгливо выкрикнула Нэнси. Зажав крохотный носик-пуговку двумя пальцами, она нырнула, болтая в воздухе розовыми пятками. – Видел, как я могу? Смотри еще!

– Смотрю, малышка.

– Алле-гоп!

Белокурая головка снова наполовину скрылась под водой и почти сразу вынырнула. Нэнси недавно исполнилось четыре, и Дейв вдруг с удивлением подумал, что все это время пролетело совсем незаметно. Как будто девочка родилась только вчера.

– Смотри, папуля!

С другого конца бассейна послышался голос Дика:

– Иди к нам, пап! Это куда веселее, чем тащиться в гости.

– Это точно, – вздохнул Дейв. – Завтра мы уж точно поплаваем вместе.

– Обещаешь?

– Да.

– Опять ведь надуешь. Ты же вечно занят.

– Завтра вечером я не буду занят. Честное индейское.

– Честное-пречестное?

– Честное-пречестное-перечестное, – пообещал Дейв, громко хохоча. – Провалиться мне на этом месте!

Он проводил взглядом головку сына, быстрыми саженками рассекавшего голубоватую воду. «Молодец он, – подумал Дейв. – Такой уже смелый и уверенный в себе. Эх, сынок, будь всегда таким, ведь твоему папочке так не хватает этой уверенности. Особенно сейчас.» На самом деле уверенности в себе Дейву не хватало всегда, с самого детства. Потому, должно быть, что у него детство было совсем не таким безоблачным и беззаботным, как у Дика.

Ни о каком собственном бассейне в их семье не могло быть и речи. Отец Дейва служил машинистом, он довольно часто оставался без работы. Семья Логанов – Тим, Кора и четверо детей – ютилась в дряхлом одноэтажном домишке. В доме не всегда бывал кусок хлеба. То были времена Великой депрессии и память о них никогда не оставляла Дейва.

– Может, присядете, мистер Логан? – спросила миссис Мак-Гоуэн. – У вас усталый вид.

Дейв подошел к ней и плюхнулся в соседний шезлонг.

– Да, я и впрямь устал, миссис Мак, – признался он, обратившись к няне так, как называли её его дети. – Здорово устал.

– Вы слишком много работаете в последнее время, – продолжила она. – Совсем себя загоняли.

Дейв усмехнулся.

– Мужчина должен зарабатывать на жизнь, – сказал он. – Особенно – глава семьи.

– Это верно, – вздохнула миссис Мак-Гоуэн. – Цены просто сумасшедшие, а налоги вообще последнее отнимают.

Дейв кивнул. Семья Мак-Гоуэнов прибыла в Аризону из Огайо. Врач сказал, что сухой воздух пустыни позволит старому Мак-Гоуэну излечиться от мучившей его астмы. Генри Мак-Гоуэн бросил работу, продал дом, распрощался с родственниками и друзьями, и двинул в Аризону. Теперь он устроился страховым агентом, но пока ещё с трудом сводил концы с концами.

– Все эта чертова конкуренция, – вздохнул Дейв. – Нигде больше такой нет.

Ему и в самом деле постоянно приходилось биться с другими подрядчиками даже за самый ничтожный контракт. А банки? Субподрядчики? Инспекторы? Местные «зеленые»? Кто только не стремился вставить ему палки в колеса! А ещё ему приходилось бороться с собственной совестью.

Пока, правда, Дейву особенно не приходилось за себя стыдиться. Взятки, что он давал, были слишком незначительны, чтобы из-за них мучиться. Зато строил он на совесть. Он хотел, чтобы и он сам и его дети гордились любыи зданием, возведенным «Логан констракшн компани».

А вот для Мак-Гоуэнов, как и для тысяч других семей, бурно растущий и процветающий город Сахуэро-сити оказался отнюдь не райским садом.

Возможностей в городе было, конечно, хоть пруд пруди. Но – для местных уроженцев или ловких пройдох. Любого честного парня рано или поздно подставляли. Вот почему переселенцы из Айдахо или Огайо неизменно жили здесь хуже, чем в своих родных местах.

«Сделаем Аризону зеленой – наводним её долларами!» – такой плакат увидел однажды Дейв на стене универмага. Владелец магазина, должно быть, считал свой призыв остроумным, а вот Дейву было не до смеха – он уже понял, что за удовольствие жариться на солнце нужно платить звонкой монетой.

Полвека назад на месте Сахуэро-сити лепились деревенские развалюхи. Пятнадцать лет назад здесь дремал провинциальный городишко. И вдруг кто-то – какой-то местный уроженец вроде Карлтона Эвери – смекнул, что и под палящим солнцем можно зарабатывать бешеные деньги. Прошел слух, что Сахуэро-сити – земля обетованная, и сюда в погоне за призрачным счастьем устремились тысячи переселенцев. Только для того, чтобы убедиться – с большим опозданием, – что Сахуэро-сити вовсе не земной рай.