И вдруг потемнело, сверкнула молния, близко зашумели крыльями, загоготали гуси-лебеди. Слышен крик Зобеиды: "А-а-а!.." Всё смолкло. Ярким светом осветились село, изба, берёза.
М а р ф и н ь к а (прижалась к плечу Ивана). Напугалась я.
И в а н. Не бойся. Страшного не испугалась... Сколько обиды приняла... сколько горя... Всё вынесла. Теперь мы вместе. Не страшно.
М а р ф и н ь к а. Со мной одолень-трава была. Она помогла... Что бы я без неё...
Н а т а л ь я (мягко). Поверье это стародавнее, Марфинька, про одолень-траву... Может, сказка... Сердце твоё чистое тебе помогло... бесстрашное... верное сердце...
Е г о р у ш к а (поднял чёрное перо). Её перо. Чёрной Лебеди.
М а р ф и н ь к а. А вдруг опять... матушка... как тогда...
Н а т а л ь я. Не пугайся, Марфинька. Видишь, как светло. Не бойся. Жизнь долгая... Всего будет. И радости. И горя. Радости-то больше. Вот так, налетит чёрная туча, загремит гром, зашумит непогода, а потом солнце всё осветит, отогреет... А Русь живёт. Живёт Русская земля! А с ней и народ...
Егopyшка приложил к губам дудочку-самогудочку, и она запела-заговорила Егорушкипым голосом:
"Играй, играй, дудочка,
Про родную сторону,
Про поля широкие,
Про реченьку быструю,
Про берёзу, что стоит
У крыльца тесового,
У дома родимого..."
Как будто вся природа подхватила эту немного грустную, но вольную песню.
Занавес.
