Одной дорогой - [129]
— Вы идиоты… — прошептал Оди.
— Вот она, человеческая благодарность, — ухмыльнулся Сигвальд.
Еще не отдышавшийся Оди порывисто встал и, двумя шагами покрыв расстояние от стены до кровати, остановился перед «восставшим из мертвых».
— Ты… ты хоть мог меня предупредить? Хоть бы пальцем пошевелить?
— Чтоб ты заорал раньше времени и испортил весь план? — спросил Сигвальд, снова поднимаясь. — Не мог. Я вообще спал.
Оди не знал, что ответить. Помедлив минуту, подбирая слова, он с нервной улыбкой обнял друга.
— Дать бы тебе по морде, артист хренов…
— Опять по морде? Только же все зажило! — смеялся северянин. — Не сердись, дружище, все уже позади.
Когда Оди отпустил Сигвальда, на лице инженера появилось выражение вселенской тоски.
— Ты простишь меня за то, что я… за то, что я сделал? — спросил он, устремив взгляд в пол.
— А что ты сделал? — с опаской переспросил воин, у которого появились опасения, что он не знает чего-то важного.
— Тот мальчик в таверне… я убил его. Это была случайность! Я не хотел!
— Лайхал что ли? С ним все в порядке — ты ему только ухо отстрелил.
У Оди опустились руки.
— Ухо? Так я чуть не покончил с собой и ушел к Братьям Скорби из-за уха? Я кретин, мнительный кретин.
— Все не так уж плохо, старина, — говорил Сигвальд, пока студент-медик снимал ему повязки. Кость уже зажила и северянин теперь мог свободно владеть рукой. — Если бы не монастырь, тебя уже давно схватили бы.
— Извините, — нерешительно перебил его Фимал, закончив свою работу. — Можно я уйду? Я сделал все, что от меня требовалось…
— Я провожу, — сказала Асель, открывая дверь и выпуская юного лекаря в коридор.
— Из-за твоего самопала стража подняла такой переполох! — продолжал Сигвальд. — Не поверишь, чтоб тебя найти, полгорода чуть вверх дном не перевернули — видать, очень им твоя стрелялка понравилась. Да и сейчас поиски продолжаются. Правда, не так активно, но по старым местам лучше не соваться.
— А Амала? Как она, что с ней? Я должен ее увидеть!
— Не думаю, что это хорошая мысль, — сказала вернувшаяся Асель, переступая через мирно спящего на полу монаха. — За ее домом могут следить — это раз. Во-вторых, стража сказала ей, что ты убийца, опасный преступник и вражеский шпион.
— Что? — ошарашенно произнес Оди, опускаясь на кровать. Его надежды вернуть все как было раньше, рухнули, как карточный домик. — Я никого не убил! Какой из меня шпион? Это же бред!
— Наша стража, удивляться не приходится, — пожала плечами Асель.
— Мне жаль, друг. Но теперь ничего не попишешь, — Сигвальд положил руку на его плечо.
Оди только молча кивал, пытаясь справиться с обрушившимся на него статусом опасного преступника и с потерей любимой женщины. Ему было страшно представить, кем Амала теперь его считает. «Она даже не пустила бы меня на порог. А я ничего и сказать не смогу. Я не убивал? Это не важно, просто пуля прошла чуть правее или левее. Я выстрелил — вот что важно. И этому оправдания нет».
Сейчас Оди с трудом представлял себе, как, а главное — где жить дальше. И самое страшное, что у него не было ни сил, ни желания что-либо придумывать.
— Куда теперь, Оди? — спросил Сигвальд после недолгого молчания.
— Я не знаю. Мне некуда идти, — рассеянно отвечал он. — А ты?
— А я с тобой.
Инженер поднял на Сигвальда удивленный взгляд.
— Тебя надо вывезти подальше отсюда, пока ты снова глупостей не натворил. А одному сейчас опасно.
— Сигвальд, ты не должен…
— Должен. Из-за меня ты вляпался во все это. Не спрашивай, не надо. Я знаю, что говорю. Я хочу исправить хоть что-то. К тому же на войне сейчас от меня толку мало. Кеселар сказал приезжать, когда я поправлюсь полностью. Только вот не сказал пока, куда приезжать.
Рука Асель машинально потянулась ко внутреннему карману куртки, в котором до сих пор было спрятано письмо Кеселара. «Оно ему пока не нужно. Он хочет проводить Оди — и правильно делает. Отдам письмо позже. Черт, до чего глупо получится. Зачем? Зачем я это делала? Думала, что отдать письмо через месяц будет легче? Дескать, держи вот, завалялось ненароком! И зачем мне вообще все это надо? Эх, дура дурой…»
— Я с вами, — решительно заявила она, отдернув руку от кармана так, будто там сидела змея. — Из вас бойцы сейчас, как из глухого скрипач и из слепого художник. Да и вообще…
— Мои чертежи! — внезапно вспомнил Оди. — Чертежи! Где они?!
— Опять ты за свое! Я за твой тубус уже два раза шкурой рисковала! В следующий раз следи за своими вещами лучше, — пробурчала Асель, доставая из-под кровати заветный тубус.
В глазах инженера при виде этой дорогой сердцу вещи отразился благоговейный трепет. Он взял его осторожно, как хрупкий осколок безвозвратно ушедшего спокойного прошлого.
— Халас! — озаренный какой-то мыслью, воскликнул Оди. — Фирсет Халас! Его кольцо… Оно должно быть здесь! Кольцо, кольцо, где же ты? — приговаривал он, вытряхивая на пол содержимое тубуса.
Уже через минуту комната Сигвальда один-в-один напоминала бывшую комнату Оди в таверне на улице Киртара Третьего и в таверне деревушки Лаусо-ре-Ирто. Чертежи и другие бумаги лежали на кровати, на стульях, на полу и даже на беспробудно спящих монахах. Перед инженером, который сидел на полу, скрестив ноги, возвышалась небольшая горка всевозможных железяк, в которой он копошился в попытке выискать что-то.
Удачи и неудачи сплелись в судьбе Руслана так тесно, что стало сложно отличать одни от других. Нелепая смерть на утренней пробежке привела к возрождению в новом мире по воле древнего языческого бога. А драгоценный подарок от покровителя обернулся тяжким жерновом на шею. Простецкий меч, гибкий разум да личная доблесть - вот инструменты, которыми молодому страннику предстоит проложить себе.
- А с чего ты взял, что это магия? - спросил Ладомир у Ярпена, раздвигая руками высокие сорняки, которыми заросло всё поле.- Ты же знаешь, что у меня того, сразу живот крутит, ежели рядом кто колдует. Ещё моя покойная бабка, когда гадала, то я с толчка не слазил. А теперь вот опять, с тех пор как я сходил туда, то считай в нужнике поселился. Мужики ржут, а я-то знаю, что там что-то не так. Да и сейчас, что-то плоховато мне.- Так это оттого, что рядом с тобой маг идёт.- Ты что опять за старое взялся? А..
Эридан, главный герой романа, принимает опасное решение - спасти ребенка высоких кровей, чтобы не допустить смерти последнего из королевской семьи. В его родной дом пришел демон, которому не могут противостоять ни одни известные силы. Бесчисленная бледная армия разрушила столицу королевства и убила всех до кого только смогла дотянуться. Добро пожаловать в Родергам, на великий Континент, на земли магов, лордов, демонов и королей. В этом мире добро не побеждает, оно лишь пытается выжить в условиях суровой реальности.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.
Молодой человек бросает свою размеренную жизнь и уезжает в другой город, чтобы начать новую жизнь. Он хочет осуществить свою мечту - стать писателем. Однако мир дарит ему больше, чем просто возможность стать кем-то.
На мирную деревню, расположенную на окраине княжества, совершают набег дикари под предводительством страшной женщины-колдуньи. Они убивают всех взрослых, угоняют детей, но зачем-то оставляют в живых молодёжь. Оказавшаяся в числе выживших девушка по имени Ула решает пуститься в погоню, чтобы вызволить из плена младшего брата. На пути её ждёт множество смертельных опасностей и лишений. Но дух её твёрд как никогда, и значит, она пойдёт до самого конца. А если потребуется, то и дальше.