Однолётки - [2]

 - И как они договариваются о встрече без мобильников и раций?.. По следам в пыли, что ли, вычисляют друг друга? – проворчал Артем.

 Галка, сощурившись, посмотрела на солнце, на запыленные кусты и уселась на ступеньку, выставив ноги под палящие лучи. Ноги были колючие и грязные. Она провела по ним рукой и недовольно поморщилась. Потом достала зеркало.

 - Артем, хватит сидеть! – зло прикрикнул водитель, и, прежде чем Галка успела оглянуться, Артем исчез в полуденном мареве.

 Галка выглянула из-за кабины и увидела, как, подгоняемый водилой, Артем таскает канистры с соляркой. Вернулся он, понуро оттирая мазут с длинных пальцев и ворча что-то себе под нос.

 Галка сидела на ступеньке и охотничьим ножом точила карандаш.

 - Сломался, блин, - пояснила она, кончиком ножа указав на свой недокрашенный глаз.

 Артем уселся рядом.

 Водитель вернулся в кабину не раньше чем через час и молча завел мотор.

 Вновь затрясло. Их, как деревянных болванчиков, швыряло друг на друга в такт рывкам машины. Голые Галкины ноги прилипали к расплавленному дерматину сиденья. За окном мелькали сожженные солнцем заросли в африканской красной пыли. Июльскому дню, казалось, не будет конца.

 Ближе к вечеру на горизонте показались Уральские горы.

 С натугой Камаз пополз вверх, потом машину закачало как на волнах. С обеих сторон волновалось неспокойное море залитых светом пустых холмов.

 - И это Урал? – фыркнула Галка.

 - Он везде разный, - усмехнулся в ответ водитель. – На Южном Урале горы, москвичи с горных лыж катаются.

 Галке показалось, что он сказал это как-то по-особому, недобро, и она поерзала на сиденье, невольно переглянувшись с Артемом. И еще внимательнее стала смотреть за окно.

 Камаз не останавливался до самой ночи, как запломбированный вагон, он летел вперед. Постепенно, очень медленно, солнце, проплыло сгустком жара над крышей, и, наконец, сползло к ним за спину, длинными лучами пронзив кабину и полыхнув в зеркалах заднего вида.

 Лицо водителя посерело от усталости, нездоровый натужный пот скопился в углублениях изможденного лица и дряблого тела. Но выцветшие глаза, воспаленные вниманием, продолжали впиваться в дорогу.

 Ночь наползала на Камаз со всех сторон. Горела въедливым светом только лампочка в кабине.

 Артема в его углу баюкала голубая мгла, льющаяся с темного неба и недоступная разрушающему свету лампочки. Ее пыточный свет поймал в силки водителя и сидящую рядом Галку, образовав тесное пространство ночного бдения.

 Галка устроилась поудобнее, но держала глаза открытыми, чувствуя, что тоже не имеет права спать. Она смотрела в темноту, разрезаемую фарами дальнего света.

 Фары выхватывали из мрака канавы и заборы, Камаз, громыхая, проносился по извилистым улицам какого-то пригорода.

 - Что это? К чему мы подъезжаем? – спросила Галка.

 - Тюмень. Раскуришь?

 Одной рукой водитель покопался в бардачке и вытащил сигаретную пачку, другой крутанул руль, вписываясь в очередной поворот.

 Она с готовностью кивнула.

 - Если хочешь? – кивнул он на пачку.

 У Галки с Артемом были еще свои сигареты. Но она подумала и вытащила из водительской пачки вторую.

 Водитель курил, сунув сигарету в угол рта. Дым уносило в ночь через опущенные стекла.

 - Видел я ваши паспорта, - сплюнув за окно, произнес, наконец, водитель. - Вот вы сели в мою машину, едете, врете мне, что вы из Нижнего. Это по-людски? - спросил он.

 Галка не ответила.

 - И какой ты собиралась мне адрес дать? Или вообще не собиралась?

 - Я собиралась… Ну тетки своей адрес… Чтобы она мне пересылала.

 Водитель махнул рукой, призывая ее прекратить эти лживые оправдания.

 - Видел я других автостопщиков… Легче они… Как бы это сказать?.. А ты…

 Он перехватил сигарету левой рукой.

 - Зачем это тебе? Зачем он вообще тебя с собой потащил?

 Галка хмыкнула.

 - Он потащил?! – она оглянулась на Артема, но тот спал. - Это вообще моя идея была. Он! Как же!

 Водитель покачал головой.

 - Ну и зачем тебе нужно так подставляться? Чтобы мужики к тебе всякие приставали…

 Она в раздражении махнула рукой.

 - Что мне теперь, не ездить никуда, раз я?.. - и она кивнула вниз, на свое тело.

 Водитель рулил. Галка смотрела вперед, за окно, и вскоре ей стало казаться, что никакого разговора и не было. Водитель протянул руку и включил маленький переносной телевизор.

 Телевизор трещал, изображение дергалось и тонуло в помехах.

 - Мы не заедем в Тюмень? – спросила Галка.

 - Окраинами проедем, - процедил водитель.

 Тюмень вскоре осталась позади и сбоку, и эфир потерялся в помехах окончательно. Из динамиков раздавался только бесконечный и мерный треск. Водила выключил приемник, и снова был слышен только скрип и скрежет машины.

 В разбавленном розовато-сером свете мелькнули восточные окраины дымящей трубами Тюмени и вновь поплыли в предрассветном тумане за окнами безлюдные зауральские равнины.

За Тюменью небо окрасилось розовым. Потянуло предутренним холодком. Сонными замедленными движениями Галка достала со спального места ветровку и как в плед закуталась в нее, подтянув колени к груди.

 На ее глазах солнце, отлепившись от восточного края земли, медленно поползло вверх по небосводу, пока не врезалось в лобовое стекло кулаком жара и слепящего света.