Одноклассницы на миллион $ - [11]

– Здрасьте, товарищ начальник, – поздоровался отец Марины и вытянулся по стойке смирно перед стражем порядка, хоть тот и был в штатском, а не в форме.

– Добрый вечер, – ответил Ухов. – Вы – тесть Самсонова?

– Он самый. И отец вот этой, – кивнул Петр Николаевич на Марину. – Мадам Самсоновой, – усмехнулся он. – А также муж вон той, – кивок в сторону Серафимы Поликарповны. – Мадам Барыгиной. А сам я – Барыгин Петр Николаевич. А чего с зятьком-то стряслось?

– Вы не в курсе? – спросил Ухов.

– Меня бабы ни о чем в известность не ставят, – сообщил Петр Николаевич, хотя уже знал, что Славка в «Крестах» за вымогательство, но ему, видимо, захотелось услышать детали. – В этом доме я все узнаю последний. Чего он учудил-то? Сморозил чего по пьянке? Я-то тихо пью. Выпью и спать ложусь. У меня баба строгая.

– Вашему зятю предъявлено обвинение по сто сорок восьмой статье. Вымогательство, – сказал капитан Ухов.

– На бутылку, что ли, не хватало?

– Он требовал на целый контейнер, – заметил Ухов.

– Чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь, – вставила Серафима Поликарповна. – Чтобы напиться – так напиться.

– Хватит, мама, – повернулась к ней Марина.

– Чего хватит? Чего хватит? Ты мне рот не затыкай. Я тебе сколько раз говорила: не выходи за него, не выходи за него, не рожай от него, по крайней мере, вторую. Разводись. Нет, не слушала. Считала себя самой умной. Вот получай теперь. Расхлебывай. Может, еще передачки ему в тюрьму носить вздумаешь? От меня он куска черствого хлеба не дождется.

Серафима Поликарповна схватила детей за руки, развернулась, проследовала в большую комнату и громко хлопнула дверью.

– Проходите на кухню, товарищ капитан, – обратился к милиционеру Петр Николаевич. – Чего стоим-то в коридоре, Маринка?

Петр Николаевич пошел первым.

– Если не возражаете, – посмотрел Ухов на Машу, – я хотел бы позднее поговорить и с вами.

– А если возражаю? – спросила Корицкая, храбрая после выпитой водки.

– Тогда придется пригласить вас к нам. Или все-таки предпочтете здесь?

– Предпочту здесь, – ответила Маша и пошла в большую комнату вслед за Серафимой Поликарповной.

Капитан пропустил вперед Самсонову и оказался на кухне вместе с Петром Николаевичем и его дочерью. Огляделся, увидел, что здесь недавно пили и что не только Петр Николаевич, но и Самсонова, и удалившаяся Корицкая далеко не трезвы.

– Садитесь, – кивнула Марина на табуретку. – Водку не предлагаю: вы на службе, насколько я понимаю.

– Правильно понимаете.

– А чего будет со Славкой? – спросил Петр Николаевич.

– Пока что ведется следствие, – ответил Ухов. – Марина Петровна, мне хотелось бы переговорить с вами с глазу на глаз.

– Тогда пойдемте в маленькую комнату, – пожала плечами Самсонова и направилась к двери.

Ухов и Самсонова вошли в десятиметровую комнату, где обычно спали Марина со Славкой и Анечка в своей детской кроватке. Все углы были заставлены: шкаф, тумба с зеркалом, неизвестно каким образом втиснутые по обеим сторонам тумбы кресла. Кругом валялись детские вещи, выстиранное, но не выглаженное белье, игрушки. Марина убрала с одного из кресел все, что на нем лежало, и кивком предложила Ухову сесть. Сама опустилась на никогда не убирающийся диван.

Ухов молча продолжал оглядываться по сторонам.

– А ему много дадут? – спросила Марина.

Ухов пожал плечами.

– Сейчас сложно об этом говорить, – ответил он. – Ваш муж, кстати, до сих пор не проронил ни слова. Назвал только имя, фамилию, отчество, год, место рождения и адрес. Все.

– Партизан, – усмехнулась Марина.

Ухов внимательно посмотрел на нее и достал блокнот.

– Кто такая Мария Корицкая? – спросил он.

– Моя подруга, – ответила Самсонова, несколько удивившись тому, что мент вначале спросил о Машке, но тут же решила, что Ухов-то все-таки мужик, а все мужчины на Машку ох как реагируют. Классная девка Машка. Вот и капитан пришел допрашивать ее про Самсонова, а тут же захотел поговорить и с Машкой. О чем только, интересно? Не о Славке же.

– Вы давно с ней знакомы?

– В одном классе учились. С семьдесят пятого года. Двадцать лет. И муженек мой драгоценный с нами же учился. Только он в девятом к нам пришел.

– Понятно, – медленно произнес Ухов, анализируя межличностные отношения. – Вы допускаете возможную связь вашего мужа с Корицкой?

– Что?! – Марина расхохоталась. – Да на что он ей сдался? Он гол как сокол. И внешне даже посмотреть не на что. Была когда-то смазливая физиономия, я, дура, позарилась, а теперь и этого нет: спился. Машка других мужиков любит. С деньгами, на иномарках, а мой-то…

Марина махнула рукой.

– А почему вы спросили?

– Мы обычно стараемся расследовать все аспекты.

– Этот исключен, – горько усмехнулась Марина. – Славка Машке ни под каким соусом не нужен. Он бы на нее, конечно, мог позариться, но она его к себе на километр не подпустит.

– Где работает ваш муж?

– Неужели не сказал? Тоже мне тайна! «Амарант». Это какое-то ОАО или еще черт знает что. Я не в курсе, как их там переименовали. Суть-то одна. Зарплата – копейки.

Марина внезапно разрыдалась.

«Здорово напилась», – подумал Ухов и произнес вслух:

– Успокойтесь, пожалуйста, Марина Петровна. Успокойтесь.