Одного поля ягода - [38]

— Ничего кроме мусорной свалки.

Мистер Вегг вращает глазами, продолжая свои безуспешные поиски в комнате, потом вращает глазами, оглядывая с ног до головы мистера Венуса, словно подозревая, не утаивает ли тот что-нибудь.

— Вы же были знакомы со старым мистером Гармоном, сэр, — продолжает Сайлас, — и вам следовало бы из вежливости нанести ему визит. Ведь вы человек вежливый. — Этот комплимент должен умаслить мистера Венуса.

— Правильно, сэр, — отвечает Венус, подслеповато прищуриваясь и запуская всю пятерню в свою пропыленную шевелюру. — Я и был раньше вежливым, но одно известное вам письмо озлобило меня. Вы понимаете, на что я намекаю, мистер Вегг? На некое заявление, сделанное в письменной форме, касательно того, что некая особа не желает, чтобы ее равняли с известным вам предметом. С тех пор во мне ничего не осталось, кроме желчи.

— Ну, что-нибудь да осталось, — сочувственно говорит мистер Вегг, стараясь утешить мистера Венуса.

— Ничего не осталось, — повторяет тот. — Может, людям покажется это жестокостью с моей стороны, но я готов кидаться на своих лучших друзей. Клянусь вам!

Невольно взмахнув своей деревяшкой, чтобы оборониться от мистера Венуса, который в подтверждение произнесенной им человеконенавистнической декларации вскакивает на ноги, мистер Вегг запрокидывается назад вместе со стулом, покряхтывая встает, с помощью безобидного мизантропа, и уныло потирает затылок.

— Вы потеряли равновесие, мистер Вегг, — говорит Венус, подавая ему трубку.

— Потеряешь! — ворчит Сайлас. — Когда гость вдруг ни с того ни с сего взвивается, точно паяц на пружинке! Вы, мистер Венус, пожалуйста, больше так не вскакивайте.

— Прошу прощения, мистер Вегг, но уж очень я озлобился.

— Это все понятно, черт побери! — не унимается Вегг. — Но кто не владеет собой, пусть озлобляется сидя. А что до того, кого с чем равняют, так вам угодно выражаться обиняками, а мне, — опять потирая затылок, — не угодно ходить с синяками.

— Постараюсь это запомнить, сэр.

— Да, уж будьте так любезны. — Мистер Вегг переходит с иронического тона на свой обычный, приглушает раздражение и снова берется за трубку. Так мы говорили, что старик Гармон был вашим приятелем?

— Я бы сказал не приятелем, а знакомым, мистер Вегг. При встречах мы разговаривали, а время от времени бывали у нас и кое-какие дела. Любознательный был человек насчет всяких находок в мусоре. Любознательный и скрытный.

— Ах, скрытный! — восклицает Вегг, с алчным придыханием в голосе.

— Да, и по виду и по всем повадкам.

— Гм! — Сайлас снова вращает глазами. — А вот эти находки среди мусора… Вам никогда не приходилось слышать от него, друг мой, как он их обнаруживал? Когда живешь в таком таинственном месте, это небезынтересно знать. Например, где он находил разные вещи? Или, например, как он принимался за дело? Раскапывал горы мусора сверху или раскапывал их снизу? Тыкал палкой? — Пантомима, которой сопровождаются эти слова, достигает здесь особой выразительности и мастерства. — А может быть, он разгребал лопатой? Ну-с, что же он делал, мой дорогой мистер Венус, разгребал лопатой или, — может, вы бы сказали мне, как другу, — тыкал палкой?

— Я бы сказал, ни то и ни другое, мистер Вегг.

— Ну, как товарищу, мистер Венус… да подливайте., рому, рому надо подбавить!.. Почему ни то и ни другое?

— Я полагаю, потому, сэр, что все находки, какие были, обнаруживались во время просеивания и сортировки. Ведь мусор, кажется, пропускают через решета и сортируют?

— Вот увидите свалку сами и тогда скажете свое окончательное мнение. Подбавить надо, подбавить!

Приговаривая "подбавить надо, подбавить!", мистер Вегг — скок-скок на своей деревяшке — придвигает стул все ближе и ближе к мистеру Венусу, словно предлагая подбавить не рому в стакан, а самого себя к мистеру Венусу.

— Когда, повторяю, живешь в таком таинственном месте, не мешает знать о нем все, — говорит Сайлас, лишь только его гость, пользуясь радушием хозяина, подливает себе рому в стакан. — Так вот, скажите мне — как брату, — что он, только находил разные вещи среди мусора или и сам туда кое-что припрятывал?

— Пожалуй, мог и припрятывать, мистер Вегг.

Мистер Вегг насаживает очки на нос и восхищенным взглядом окидывает мистера Венуса с головы до ног.

— Будучи, подобно мне, смертным, которому я подаю руку впервые за сегодняшний день, неизвестно почему презрев сей акт, полный безграничного доверия к ближнему своему, — говорит Вегг, беря руку мистера Венуса ладонью кверху, чтобы ударить по ней с размаху, и тут же ударяя. — Так вот, как ближний, именно ближний, ибо я порываю более низменные узы между собой и тем, кто ступает, гордо подняв голову, и кого, единственного, я могу назвать своим близнецом. Так вот, поскольку вы привержены ко мне, а я к вам, — скажите, что он там прятал?

— Я могу только предполагать, мистер Вегг.

— Как человек, который говорит, положа руку на сердце, — восклицает Вегг, причем драматичности этого возгласа нисколько не мешает то обстоятельство, что на самом-то деле человек сидит, положа руку на стакан с ромом, — облеките свое предположение в слова, мистер Венус, и произнесите их.