Одноглазый валет и короли-самоубийцы - [5]

— К графу д'Аленсону.

— Но я не могу, — запротестовала она, — я должна...

— Кажется, я знаю, что ты сейчас скажешь, — прервал ее Рейнард. — Ты ужасно сожалеешь, но у тебя есть срочная тайная миссия, которая не позволяет тебе отправиться на встречу с братом короля — не так ли?

Женщина не сумела сдержать улыбки.

— Да, в ваших устах это звучит довольно глупо.

— Именно. Так ты позволишь мне помочь тебе сесть на коня?

— Сначала я должна получить обратно жезл.

— Жезл? — Дай женщине палец, и она откусит тебе руку.

— Да, мне нужно заживить раны.

Рейнард хотел сказать, что всего несколько минут назад ее могли забить до смерти, но сильно сомневался, что его слова произведут на нее должное впечатление.

— У нас нет времени на волшебство. Граф д'Аленсон не любит ждать.

— Но он захочет, чтобы я прилично выглядела. И я не могу скакать на лошади с такими ранениями.

«Конечно, она права — чем лучше она будет выглядеть, тем больше шансов, что граф ее выслушает», — подумал рыцарь.

Сейчас вид у нее был жуткий: многочисленные синяки, грязное платье разорвано. Лишь пара хороших кожаных туфель говорила в ее пользу. Да, в таком виде женщина вряд ли произведет впечатление на графа д'Аленсона.

Рейнард вытащил жезл и решил проследить за всеми действиями незнакомки. Рыцарь ожидал, что она начнет делать магические пасы, однако ведьма лишь ткнула красным концом жезла в предплечье, а потом использовала тот же конец, чтобы покрыть мазью царапины и синяки. Когда она закончила, Рейнард протянул руку и сказал:

— А теперь отдай мне его обратно.

— А как насчет валлийца? — спросила ведьма. — Он тоже ранен.

— С ним ничего не случилось бы, если бы он не пришел грабить и жечь нашу страну. Отдай жезл.

Женщина повиновалась. Однако в последний момент она слегка ударила в руку Рейнарда красным концом. Ему не было больно, но он ощутил нечто вроде легкого покалывания, сопровождаемого тихим шипением. Он вскрикнул от неожиданности и резко спросил:

— Что, черт подери, ты сделала?

— Вы теперь тоже защищены, — радостно заявила она.

— Прекрати! — потребовал Рейнард. — Я не хочу никакой защиты. Ты не можешь лечить людей без их разрешения! Неужели ты не видишь, к чему это привело?

Пожав плечами, незнакомка взяла его за руку и забралась на покрытый кольчугой круп Купидона. Потом обняла Рейнарда за талию и сказала:

— У вас удивительные доспехи.

— Что в них удивительного? — Он не сводил глаз с ее белых пальцев, которые осторожно ощупывали выпуклый стальной щиток, защищавший его плечо.

— Поразительно точная ручная работа.

— Ручная работа? А как еще должны работать оружейники, ногами? Незнакомка рассмеялась.

— Верно. Одно так чудесно пригнано к другому, каждая стальная пластина соединена со следующей, но при этом вы легко двигаетесь и даже можете скакать на лошади.

Да уж, легко! Всем его доспехам далеко до металлического жезла, который он все еще держал в руке. И что это за ведьма такая, которая говорит на французском и валлийском, но никогда не видела настоящих доспехов? Он спросил через плечо:

— Как тебя зовут?

— Эмбер, — ответила она. — Эмбер Монтана Дон. Мои родители любили поэзию. А как зовут вас?

— Можешь называть меня Рейнард. Эмбер Монтана Дон?

Ну и имя! Очень подходящее для ведьмы. Он не стал называть ей все свои титулы или фамилию. Опасно слишком близко знакомиться с ведьмой, в особенности если собираешься ее предать. Говорят, что проклятия ведьмы, произнесенные со столба во время сожжения, особенно действенны. Рейнард знал о магии имен и верил в их силу. Хотя имя ведьмы показалось ему странным, в нем был некий ритм, который каким-то образом его околдовал. Теперь, когда он узнал, что женщину зовут Эмбер Монтана Дон, о ней будет гораздо труднее забыть.

— Откуда ты родом? — спросил он.

— Я родилась далеко отсюда, за морем. Вы никогда не слышали об этом месте. — Она пыталась смягчить свои слова, но у нее не очень получилось.

— А ты попробуй. — Он был за морем — на Сицилии, Кипре, в Африке и Святой Земле.

— Раундап, Монтана — в сотне миль к северу от Биллингса... Ну, конечно. Засунув жезл в седельную сумку, Рейнард промчался через разграбленную деревню, за ним следовали рыцари, оруженосцы и конные лучники. Он проехал мимо ловца крыс, деревянные башмаки которого выстукивали свой собственный ритм на дороге. Мешок с крысами болтался у него за плечами, в руках он по-прежнему нес кота. Ловец крыс даже не взглянул на проезжавших мимо всадников. Еще один одноглазый мужик, пытающийся заработать себе на пропитание.

Рейнард нашел графа д'Аленсона на амьенской дороге. Тысячи рыцарей и оруженосцев сидели возле своих скакунов, готовые в любой момент двинуться в путь; от них пахло кожей, вином и августовской влажной жарой. За их спинами виднелась сочная зелень заболоченных берегов Соммы. Величавые цапли ловили лягушек среди зарослей высокой сухой осоки, а на зеленых прибрежных лугах паслись стада скота, на который не польстились даже англичане.

Дальше Сомма расширялась, а вдоль берегов шли сплошные болота. Рассчитывая, что Сомма станет непреодолимым барьером для англичан, французы разрушили все мосты через реку ниже Амьена, за исключением хорошо укрепленной переправы в Абевилле. Пикардий-ские новобранцы охраняли броды, и всякая попытка англичан перейти Сомму пресекалась. Во всяком случае, до сих пор.