Одно преступное одиночество - [64]

– Значит, Мирем ничего не рассказала вам о драгоценностях?

– Нет, ничего. Да я и в Харьков не собиралась! Мы поехали туда лечить Колю, там, в одну деревню… И вот пока его лечили, я и отправилась в Харькове по указанному адресу. Оказалось, что Зоя Кравченко давно умерла и что поручила ее соседке отдать Мирем сверток. Я приехала, спросила про Мисси, и эта женщина, которая сама ничего не знала, отдала мне роскошные и баснословно дорогие сапфировые серьги королевы Марии.

– Так это из-за них убили вашего мужа? – вырвалось у моей Лены. – Да? Вы рассказали ему о них?

– Нет, я ему ничего не рассказывала и уж точно не показывала. Просто я в ожидании Мирем (а она должна была прилететь ко мне в Москву, с тем чтобы мы с ней нашли людей и передали сапфиры официальным представителям королевской семьи или в музей!) бродила по «сапфировым» сайтам, интересовалась королевой, мечтала поехать на будущий год в Балчик, пройтись по ботаническому саду… Коля, оказывается, интересовался моей жизнью, о чем я и не подозревала, и залез в мой ноутбук. Уж не знаю, как он догадался, что я не просто интересуюсь, а что у меня на самом деле есть сапфиры, мы этого уже никогда не узнаем. Но он начал рыться в моих вещах, залез ко мне в комод и нашел серьги. Я как-то вернулась домой и увидела его сидящим за столом с лупой – он разглядывал сапфиры!

– Кажется, я понял… – наконец, заговорил Игорь. – Вы со своей подругой хотели вернуть серьги государству, так? В музей или потомкам Марии? То есть надеялись получить двадцать пять процентов как бы от находки…

– Ну да!.. Мирем никогда бы не стала самостоятельно продавать такие дорогие вещи. К тому же она считала, что просто обязана сохранить их, чтобы люди могли любоваться ими в музее. Она была такая, моя Мирем…

– А твой муж сказал, что ты сошла с ума, раз хочешь вернуть драгоценности, и стал уговаривать тебя продать серьги, да?

– Да. Все так и было. Я сказала ему, что они не мои, что мне дали их на хранение, но он не поверил.

– В тот вечер, когда его убили, вы ссорились из-за сапфиров? – спросил я.

– Да. Он сказал, что у него есть знакомый ювелир, его фамилия Дудучава, и что он даст за них хорошую цену. Я отказалась. Тогда он стал требовать, чтобы я отдала ему серьги.

– Это вообще свойственно было вашему мужу – вот так грубо себя с вами вести? – спросила моя Лена.

– Да в том-то и дело, что нет! У меня сложилось впечатление, словно ему на тот момент срочно понадобились деньги. И это при том, что деньги у него и без того были…

– Кстати говоря, незадолго до смерти, буквально за пару дней, ваш муж заказал в банке довольно крупную сумму наличными, – вспомнил я. – Вы не знаете, на что он их потратил?

– Я не знаю, о какой сумме идет речь, но в последнее время Коля покупал какие-то камни, драгоценности, ведь у него все было! Он тратил деньги просто для удовольствия. Я же говорила, он покупал одежду, дорогие аксессуары, выписывал по Интернету… У него несколько машин.

– Да, все это подтверждено обыском и документами, – согласился я. – Что ж, каждый тратит деньги так, как хочет. Но почему вы решили, что вашему мужу понадобились деньги?

– А иначе с чего бы это ему так себя вести? Я понимаю, если бы он, оценив сапфиры, решил оставить их себе, выкупить их у меня, понимаете? Он же любил драгоценности. Думаю, они придавали ему уверенности, он наслаждался тем, что они у него были. А тут вдруг – продать! К тому же чужие драгоценности. Я же ему ясно сказала, что они – не мои!

– Он наверняка спрашивал, откуда они у тебя? – спросил Игорь.

– Спрашивал. Но я ему не сказала. Зачем? Это не имело к нему никакого отношения. Собственно говоря, я это и пыталась ему внушить.

– И что было потом? Вот вы поругались… – Мне казалось, что я сейчас узнаю что-то очень важное. – И что?

– Да ничего! Я ушла, хлопнув дверью! Не могла больше его выносить! Он уже не был тем прежним спокойным и уравновешенным Колей, с которым мы столько лет прожили вместе. Это был другой человек, и я его не узнавала.

– Серьги вы, насколько я понимаю, надежно спрятали, да?

– Конечно. Я была уверена, что после моего ухода он станет их искать. И не ошиблась. Он перевернул все вверх дном! Но, к счастью, не нашел их.

– Вы уверены?

– Конечно, я же сейчас на них смотрю, – невозмутимо ответила она.

Все повернули головы в ту сторону, куда смотрела Елена. А смотрела она в окно!

Тут она встала из-за стола, подставила стул к окну, встала на него, Игорь бросился, чтобы поддержать ее. Она потянулась к верхнему краю тяжелых лиловых портьер, после чего почти сразу же опустила руки и легко спрыгнула на пол. Подойдя ко мне, она протянула руку, разжала кулак, и мы увидели на ладони невероятной величины и красоты серьги с красивыми синими прозрачными камнями.

– Я повесила их на портьеры, зацепила за кольца… Уверена была, что там-то он их точно не заметит.

Я усмехнулся про себя: теперь-то я понял, что делала возле окна, вернувшись впервые в свою квартиру после убийства мужа, Елена. Она осматривала штору, чтобы проверить, на месте ли серьги.

– А вы правы, Лена, – сказала моя жена, приподнимаясь, чтобы получше разглядеть украшения. – Вы правы! И все вы сделали правильно, что никому не рассказывали про это до того, как с вас сняли подозрение! Будь я на месте Неустроева, точно связала бы смерть вашего мужа с этими сапфирами, а значит, и с вами. Ссора из-за драгоценностей стоимостью в несколько миллионов долларов – мощнейший мотив для убийства!