Однажды все закончилось - [55]

Я не стал объясняться с родителями на пороге. Попросил маму, чтобы собрала что-нибудь на стол, а отцу сказал, чтобы доставал свой самогон, который я расхваливал Семену.

Переговариваясь с Семеном по рации, Сергей одновременно застегнул все пуговицы на своем кителе. Сейчас я заметил, что его лицо побледнело и осунулось, глаза впали. Оповестив Семена о том, что все в порядке он сел на лавочку рядом со ступеньками, ведущими в дом.

— Это Сергей — представил я Ратошина. — Это моя мама, Нина, а это…

Отец спустился с крыльца и протянул Сергею руку:

— Здравствуй тезка!

Сергей привстал, пожал руку моему отцу и тяжело опустившись обратно на лавочку, прикрыл глаза.

— Что-то меня морозит… — сказал он.

* * *

Родители, да и все жители Кулешовки радушно приняли приезжих, только обниматься и близко подходить никто не стал. Аглая Федорова настояла на том, чтобы мы несколько дней побыли в карантине, в отдельном доме. Никто из нас возражать не стал.

Тетя Света, папина сестра, не меньше матери обрадовалась, увидев меня живым и невредимым. И хотя теперь это было неважно, расспросила меня про свою квартиру. Я сидел на крыльце отведенного для карантина дома, а они с мамой стояли возле калитки и забрасывали меня вопросами. Когда поток интереса относительно того, что делается в городах иссяк, я расспросил их, как они тут жили с момента объявления чрезвычайного положения.

Эпидемия все-таки обошла Кулешовку стороной. Только вот ставни тети Нюры открывать больше некому. Она умерла, но не от вируса, а от инсульта. Перенервничала, насмотревшись телепередач, и даже на помощь не смогла позвать никого. Когда утром заметили, что ставни закрыты, было уже поздно.

Андрей с женой и сыновьями перебрались сюда из города двадцать первого. Увезли детей от греха подальше, а когда объявили об эпидемии, решили и сами остаться.

Ольга, дочка дяди Коли тоже приехала. Муж ее обещал следом выехать, закончив все дела, но так и не приехал. Всю остальную молодежь раскидало по всей России. Старики еще надеялись, что хоть кто-то вернется. Но время шло и за две недели мы были первыми, кто появился в Кулешовке.

Знак на трассе спилили специально, чтобы те, кто не знает о Кулешовке, продолжали остаться в своем блаженном неведении. Отца Феодора, попросили не рассказывать, про деревню кому попало. Это, хоть и не на все сто процентов, но снижало вероятность того, что сюда забредут шальные люди.

— Не нужны нам тут дерьмократы беспартийные! — пояснил нам дядя Коля, который помог принести наш обед.

Дождь пошел только ближе к вечеру. Так что стол для обеда, накрыли во дворе. Катя все не унималась, причитая по поводу не застольной темы — туалета на улице. Семен и Алена посмеиваясь, оценивали кулинарные способности моей мамы, а Сергей к столу не вышел. Быстро пообедав, я взял его порцию вареной картошки, курицы и овощного салата, не забыв при этом отцовский самогон, и отнес их в дом.

Самогон Сергей выпил залпом. Закусил чуть-чуть, но есть не стал. Я не вернулся к столу, остался с ним. Через пятнадцать минут Сергея стошнило. Он разделся и лег в кровать. Когда, еще через десять минут пришли Алена и Катя, у него поднялась температура. Аглая Федоровна, посоветовала какие лекарства лучше дать, но в дом заходить не стала.

С каждым часом, Сергею становилось хуже. Жар усиливался, лекарства не помогали. Он начал бредить. Все время звал маму. Аглая Федоровна периодически приходила к калитке и спрашивала, как дела. Узнав, что ничего не помогает, послала меня на хутор к травнице Степаниде.

Я знал, что бабка Степанида была старше моей бабушки, которая умерла три года назад в возрасте восьмидесяти четырех лет. Насколько старше, я не знал. Когда меня еще не было даже в проекте, а тетка Света гоняла моего отца тумаками за то, что он не выучил уроки, с бабушкой случилось несчастье. У нее отказали ноги. Она почти не могла ходить. Потом ноги начали опухать и гноиться. Врачи, ничем не могли помочь, так как не удавалось определить причину недуга. А состояние с каждой неделей ухудшалось. Решили ампутировать, иначе все могло закончиться летальным исходом. Но дед не стал слушать горе докторов. Забрал бабушку из областной больницы и отвез к Степаниде.

Бабка Степанида, сказала деду, чтобы оставил свою жену и спокойно возвращался домой. Никто так и не узнал, что Степанида делала с моей бабушкой, но через пару месяцев, та не то, что пошла на поправку, а стала порхать, помолодев лет на десять.

Бабушка ничего не рассказывала. Про эту историю, я узнал от отца. Кое чему Степанида ее научила. Рассказала про свойства некоторые трав и про то, как делать из них настойки. С тех пор никто из моей родни и я, в том числе, практически ничем не болели, а если и приключалось что-то со здоровьем, то под натиском целебного действия настоек болезнь отступала.

Доктора в областной больнице, увидев снова бабушку, собрали консилиум и долго не могли поверить своим глазам и результатам анализов. Бабушка им конечно кое что рассказала про травы и их свойства. Но как говорил дед, без колдовства тут не обошлось. Кстати с тех самых пор, бабушка начала посещать церковь.