Однажды все закончилось - [5]

— В смысле? — не сразу поняв, о чем говорит тесть, спросил я.

— Скорая и милиция. Они не приедут — мрачно сказал дядя Леша.

Так оно и случилось. В этот день, так же как и следующий никто не приехал. Оставлять два трупа в квартире учитывая, что до сих пор не установлено, каким образом распространяется вирус, было небезопасно. Из двух возможных вариантов подвал или крыша, мы выбрали крышу. Квартира находилась на четвертом этаже, чердак практически не закрывался, сколько бы жильцы ни ругались на эту тему с управляющей компанией, и сколько бы сами не вешали замков — все это было бесполезно, без наличия нормальной двери.

Сначала мы отнесли на крышу тетю Валю, затем Анну Сергеевну. Когда мы поднялись с телом Анны Сергеевны, то увидели, что не только наша семья столкнулась с подобной проблемой. На крыше находился Валера, парень со второго этажа, мы с ним учились в параллельных классах. На плече у него лежало завернутое в одеяло тело. И только сейчас я вспомнил, что его мама Светлана Григорьевна попросила меня узнать про результаты ее анализов, когда я пошел в поликлинику.

— Валера! — окликнул я его.

Он обернулся, посмотрел на меня пустым ничего не выражающим взглядом и ничего не ответил. Положил тело там, где стоял, и еле волоча ноги, пошел к лестнице. Выглядел он плохо, лицо побледнело, под глазами проступили черные круги. Валера прошел мимо нас с тестем, как будто нас и не существовало вовсе.

— Послушай, Валера… — начал я.

Но дядя Леша положил мне руку на плечо и немного одернул, сказав при этом шепотом:

— Похоже, что он тоже заболел…

Мы вернулись в квартиру. И просидели там еще два дня перед телевизором. По приказу властей доступ в интернет заблокировали для большинства пользователей, чтобы никто не смог сеять панику и дезинформацию. По телефону, как стационарному, так и сотовому можно было звонить только для вызова экстренных служб. Только толку от этих вызовов, было меньше, чем от попыток дойти до луны пешком.

— Мы приняли ваш вызов. Ждите — автоматически, усталым голосом отвечал дежурный.

Попытки выяснить, сколько еще предстоит ждать, оканчивались разъединением. Маша хотела выйти во двор, чтобы расспросить о том, что твориться соседей, но тесть предостерег ее от этого плохо обдуманного поступка. Теперь любой из тех, кого она знала, мог запросто кинуться на нее и отгрызть любую попавшуюся на пути зубов часть тела.

К нашей общей радости, дядя Леша, ничем не заболел после укусов Анны Сергеевны. А раны заживали на нем очень быстро. Ампициллина в аптечке нашлось достаточно и никаких осложнений вроде заражения крови или воспаления не произошло. Сказать по правде я не удивился, что зараза не передалась от тещи к тестю, если бы мы с Машей прожили двадцать четыре года вместе, у меня бы тоже выработался на нее иммунитет. Вот только не спешите обвинить меня в цинизме. Когда мир рушиться, а все кого ты знал, начинают умирать или превращаться в кровожадных чудовищ, юмор, каким бы он ни был это единственный способ не сойти с ума.

Работали только два центральных и один местный каналы телепередач. Улицы города опустели. Люди послушались совета властей и тихо сидели в своих квартирах и домах ожидая того, что будет дальше. По ночам стояла тишина. Не собирались пьяные компании, не орала музыка из открытых окон автомобилей, не визжали тормоза, не летали на своих байках мотоциклисты. Лишь иногда в окно можно было увидеть проезжающий броневик, из которого во все стороны раздавался призыв к тому, чтобы все оставались дома, сохраняли спокойствие и не выходи на улицу.

На третий день за окном начали грохотать выстрелы. В местных новостях передали, что случаи нападения инфицированных людей на здоровых граждан участились. Некоторые зараженные даже собирались в группы, но военным и милиции общими силами удалось удержать ситуацию под контролем. Так же было сказано, что в принципе иммунитет человека может противостоять неизвестному вирусу. Говорили и о том, что зафиксированы прецеденты, когда после 24х часового периода болезни, люди оставались в здравом уме и лишь частично поддавались действию вируса.

— Может правда все обойдется? — спросила как-то, в один из этих ненастных дней Маша.

— Может — ответили мы с дядей Лешей в один голос.

Врачи, военные и милиция тоже люди. И не смотря на различные средства защиты, так же оказывались жертвами заполонившей мир заразы. На шестой день, 27-го апреля, погас свет. Электричество не включили ни через час, ни через два. За светом перестала идти вода. Комфорка на газовой плите не зажглась, когда я хотел поставить чайник. Мы так и сидели втроем, молча, почти не двигаясь, глядя на черный, потухший экран новенького плазменного телевизора.

Когда начало темнеть, в дверь квартиры постучали. Уже давно вход в наше жилище охранял лист железа и от этого металлического звука все вздрогнули, но никто не двинулся с места. Стук повторился. Я поднялся и пошел в прихожую. Не успел я подойти к двери, как из-за нее раздался голос:

— Анна Сергеевна! Маша! Есть кто-нибудь дома?

Это была Алена. Соседка с пятого этажа. Мы с ней три года учились в одном классе и даже сидели за одной партой долгое время. Симпатичная, тихая и скромная девушка. Она жила с родителями. Ее отец работал на том же заводе, что и дядя Леша, а мама в какой-то фирме бухгалтером.