Однажды в Лопушках - [7]
— Нет тут кладов, — возразила Линка, которая венка плести не стала, но присела, ткнула палец в землю, а после коснулась им лба. Сперва своего, потом моего и Ксюхиного.
Сила Линкина была горячей, острой, что кайенский перец.
Я уж и позабыла.
— Крепче стало, — Ксюха скривилась. — Мамка тебе ничего… не говорила?
— Пока ничего, — Линка и Васятку пометила, отчего тот замер, замолк, рот раскрывши. И только из глаз слезы градом сыпанули. — И не спрашивает, и не говорит, но… я вот думаю, а смысл бегать-то? Уже набегалась.
Мы кивнули.
И ведь каждая, готова поклясться, тоже о том думала, что… набегались. Хорошее слово. Правильное. Как раз для нас всех.
— Так что, если не заговорит, сама спрошу… оно ведь все одно не сразу… пока представит, пока… благословение получу.
— А разве его нет? — Ксюха сплела венок и для Линки, а я коснулась трав, потянулась к ним ласкою, прося защитить от неведомого, и те отозвались привычным теплом.
— Есть, но… оно ведь тоже разным бывает. И не факт, что примут… я ведь теперь… — она руками себя обняла. — И… эх, почему все так… нелепо вышло, а?
Кто бы умел ответить.
Я напялила венок на вихрастую Васяткину макушку, а он и не подумал протестовать, но лишь крепче вцепился.
— Примут, — Ксюха погладила подругу по плечу. — Кого, как не тебя-то?
До старой усадьбы мы добрались к полудню. Сперва вышли к аллее, тоже старой, ибо разбивали её еще в те незапамятные времена, когда в усадьбе жили люди.
Или не люди.
Тут уже точно не скажешь. Главное, что с той поры клены выросли, раздались, переплелись ветвями, и некогда нарядная звонкая аллея сделалась сумрачною. Под сенью из было влажно, что весьма пришлось по вкусу мошкаре.
Дорога вывела к столбам, к которым некогда крепились ворота. Ни сами они, ни ограда не уцелела, а вот столбы — вполне себе, разве что кирпич потрескался, да из двух химер, некогда украшавших их, уцелела лишь левая. И то наполовину.
За воротами начинался сад.
То есть когда-то эти дебри первозданные были вполне себе приличным садом. Теперь же где-то там упреждающе заухал филин. И Васятка присел. Шмыгнул носом и поглядел на нас.
— А… мы прятаться не станем? — тихо спросил он.
— От кого?
— От некроманта!
— Зачем? — удивилась Ксюха и бодрым шлепком размазала комара, что присел на белую Ксюхину руку.
— Ну… не знаю. Для порядку, — Васятка снова носом шмыгнул. А ведь этак и простудиться недолго, вода-то в бочаге темная, а если родники подземные питают, то вовсе ледяная.
Придется тетке говорить.
— Если только для порядку… Марусь?
Я что, мне полог сплести — дело недолгое, а вот с тропою сложнее. Старый сад был явно недоволен, что покой его потревожили. Он, пребывавший в некой непонятной полудреме — никогда-то с таким не сталкивалась, — встрепенулся, зашумел, загудел ветром в ветвях, пытаясь напугать незваных гостей. Да только мы не испугались.
— Идите по следу, — велела я, становясь на узенькую тропку, проложенную в зарослях шиповника. За прошедшие годы тот, казалось, разросся пуще прежнего, и шипы сделались длиннее. Темно-желтые, загнутые, они походили на звериные когти, и мне подумалось, что этот сад, он… неправильный.
Насквозь неправильный.
А потом подумалось, что и правильно. Это ведь аномалия. А если бы сад был правильным, то какая аномалия тогда? То-то и оно.
Тропинка легла полукругом, будто и сад не желал подбираться близко к черному озерному стеклу. При дневном свете проклятый бочаг гляделся почти обыкновенным. Разве что слишком уж правильная форма, будто кто-то циркулем окружность вычертил. И вода черная, гладкая, что стекло. Даже на воду и не похожа.
— Мертвая, — тихо сказала Ксюха и себя обняла. — Надо же…
— Нормальная, — Васятка нос рукавом вытер.
Вот точно простынет.
— Нет, — Ксюха прикрыла глаза и качнулась. — Силы… силы из неё тянет, будто… там, на дне лежит что-то, воду мучит…
Светлые волосы Ксюхи задрожали, поплыли новорожденным туманом. И я ущипнула подружку.
— Клад? — с надеждою воззарился Васятка.
Ксюха покачала головой и вцепилась в Васяткино плечо с такой силой, что он охнул.
— Лазал туда? — спросила она.
И побелевшее вытянувшееся Ксюхино лицо было страшно. Хотя Васятка не испугался. Он у нас вовсе не пугливый.
— Я только окунулся разочек, — сказал и голову задрал. — Я не трус!
— Дурак, — Линка отвесила подзатыльник, но по-сестрински, любя. Она-то всегда братца хотела, у матушки спрашивала, пока не поняла, что в иных семьях мужчины не родятся.
Судьба.
— Потом на пруд пойдем, омыть тебя надо, — сказала Ксюха, пальцы разжимая. — И чтоб больше сюда не совался. Там… очень дурное.
И плечами повела.
А я Ксюхе поверила. Кому, как не ей про воду знать. И раз уж такое дело, то…
— Это Тимоха его подбил. Взял на «слабо», а этот и рад доказать…
— Плохо, — Ксюха нахмурилась.
Теперь она смотрела на воду, и я тоже. И чернота её уже не казалась густой, дегтярною, скорее уж наоборот. В черноте этой виделась глубина.
Будто…
В зеркале.
В том старом зеркале, которое тетка убрала на чердак, потому как иные зеркала не след держать в доме, где дети есть. И еще скатертью расшитой занавесила. Только я… я ведь все одно гляделась.
Тогда.
На Зимнюю ночь, которая самая длинная в году. И не только я, мы все… гляделись и забыли. И про то, что видели, тоже забыли. А теперь вдруг вспомнила я ту густую непроглядную черноту, которая взяла да выплюнула искорки. Сперва одну, после другую, а там и третью. И искры эти закружили, заплясали, складываясь…
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Добро пожаловать в Уизерворд, город-копию Лондона, не похожий ни на что другое. Биг-Бен? Тут он не нужен! А как же Букингемский дворец? Тоже без надобности! Здесь люди превращаются в животных, а магия наводняет улицы. Ильза провела первые семнадцать лет своей жизни в обычном Викторианском Лондоне, где магию считают вымыслом. Сирота, она зарабатывала себе на жизнь сначала воровством, а затем стала помощницей фокусника, создавая иллюзии. Когда девушка попадает в Уизерворд, то узнает, что в этом мире идет извечная война между шестью фракциями и их представителями, обладающими разными силами. Оборотни.
Первая книга из трех. Началось с того, что пришел вызов. В загранкомандировку. Дальние страны, море, приключения (в которых слушком нуждалась). Потом вмешалась всякая чертовщина… В общем, попыталась изложить все на бумаге. В общем, читайте сами. Что вспомнила — записала. Не обессудьте, если вышло нескладно.
Бездна. Здесь обитает множество демонических тварей. А правят Бездной Архидемоны, чью силу невозможно представить. Смертельные опасности поджидают на каждом углу. Выбраться отсюда будет не так-то просто…
Я думал, что с правлением покончено. Больше никакой ответственности, интриг и предательств. Я надеялся, что в новом мире смогу жить ради самого себя. Но жизнь считает иначе. Меня избрали. Сначала — люди, а потом — и совсем не люди. Я вновь вступаю в этот омут.
Красный Род не любит торопиться, ведь время для вампиров измеряется не годами, а десятилетиями, а то и веками. Однако если от Лунного Круга удалось оторвать не самый слабый прайд ликантропов, а на горизонте маячит возможность раскрытия тайн древних Межклановых войн… Тут уж поневоле начнут суетиться даже самые выдержанные. Вот и Стилет со своими друзьями снова оказывается на острие возникшей интриги, ведущей по ту сторону океана, к руинам давно сгинувшей цивилизации ацтеков. Ведь и от канувших в бездну вампирских кланов могут остаться определённые реликты… порой очень и очень полезные.