Однажды в Америке - [81]

В лагерь у подножия вулкана мы вернулись, когда уже стемнело. Долго провозились с подъемом. Я благополучно отправил наверх всех – от детей до Аленки, а когда начал подниматься сам, портативная электрическая лебедка «захандрила». Причем так, что где-то от половины скальной стены мне пришлось подниматься самому. «На пальцах», так сказать… Ну, то есть Нэд тоже, конечно, помогал, но когда «идешь» по стене, помощь можно принимать очень дозированно. А то рывок троса в неудачный момент может тебя просто «сдернуть» с опоры, за которую ты зацепился. Все это не смертельно, конечно, – страховка поможет, но приложиться боком или коленкой о скалу тоже, знаете ли, не сахар. Да и заново преодолевать путь вверх, который ты до срыва уже проходил, также не очень приятно. Кому нравится второй раз напрягаться и делать ту работу, которую ты уже однажды проделал? Тем более если она такая тяжелая… Аленка же в это время отгоняла от края кратера детей, активно болеющих за папу. Витюша даже расплакался, испугавшись того, что папа не сумеет вылезти…

Короче, путешествие, как я и планировал, получилось незабываемым. А если еще учесть, что наша мама отщелкала у кратера еще три пленки и то, что при полете обратно в Суву всем троим моим сорванцам удалось посидеть на коленях у дяди-пилота и подержаться за штурвал (при включенном автопилоте, естественно) – восторг детей от классно проведенных каникул был вполне понятен. И с меня безапелляционно потребовали в следующие, рождественские, каникулы тоже отправиться куда-нибудь в джунгли и горы. Но я сказал, что на рождественские каникулы у меня запланирован другой сюрприз. На Рождество мы должны были совершить путешествие по Бермудскому треугольнику. Причем нанятый мной капитан яхты клятвенно заверил меня, что у него не только есть что рассказать детворе, но еще и имеется подборка фильмов на видеокассетах о загадках этого места. А я еще с того момента, когда, в прошлой жизни, мы ехали по Венскому лесу под звуки «Сказок Венского леса», знал как действует на людей единство, так сказать, внешнего и внутреннего содержания. Так что, думаю, это плавание дети запомнят не меньше, чем путешествие к действующему вулкану.

Я вздохнул и снял шампуры с мангала. «Любимое блюдо Сталина» в моем исполнении стало уже этаким местным брендом. Нет, шашлык в Америке не был совершенно неизвестным блюдом. Он, наравне с борщом, был непременным пунктом в меню любого «русского» ресторана, которые здесь встречались. Не так часто, как японские, итальянские или греческие, но встречались. Однако до того момента, как я начал его готовить, он по большей части относился к области этакой нечастой экзотики. Из жаренного на углях мяса американцы в массе своей предпочитали стейки, конкуренцию которым составлял отнюдь не шашлык, а какие-нибудь чисто местные фишки типа техасского брискета. Вследствие чего массово с шашлыком местные ширнармассы познакомились именно благодаря мне. Ну как массы… изначально это была почти исключительно кинотусовка. Но сейчас его распробовали и другие слои общества. Ну, то есть кто-то был еще, так сказать, в начале пути, а кто-то уже вполне на него подсел. Потому как кинотусовка являлась в Калифорнии главной законодательницей мод… Просто все как-то так сошлось – и моя слава «везунчика и красавчика», и сакральное имя Сталина. Хотя сколько в утверждении о любимом блюде было правды – я не знал. С одной стороны, шашлык – одно из вкуснейших блюд кавказской кухни, а с другой – кто его знает? Может быть, Иосиф Виссарионович больше любил какое-нибудь чахохбили… Но Сталина в Америке знали. Ну, насколько вообще в Америке могли знать о том, что творится за ее пределами. Причем отношение к нему было, как ни странно, скорее положительным. То есть – ну да, диктатор, сажал/расстреливал, но не дурак, поскольку во время Второй мировой сумел-таки подлизаться к нашему Фрэнки и занять правильную сторону… Ну вот такое у них было представление о мироздании. Сродни средневековому. То есть в центре Вселенной находится планета Америка, а все остальные страны, планеты и звезды вращаются вокруг нее. И как человечество существовало-то до того, как появилась Америка?

С потлача я ушел довольно рано. Потому что делать там мне стало совершенно нечего. Брюс уже напрочь вырубился, атаки «актрис, моделей и телеведущих» я успешно отбил, вследствие чего они переключились на более доступные цели, напиваться мне было тоже вроде не с чего. Так что я дожарил остатки замаринованного мяса, вычистил мангал и тихонько слинял. Тем более что завтра мне предстояли довольно муторные переговоры.

Как я уже упоминал, после того, как я завалил «собеседование» в «Богемской роще», шансов остаться кем-то достаточно значимым в киномире Америки у меня не осталось. Или разорят, оттеснив в маргиналы… или тупо грохнут. Примеров масса! Взять того же Оливера Стоуна – безупречная биография, воевал, награжден массой наград, в том числе «Бронзовой звездой» и «Пурпурным сердцем», талантлив, чему порукой ажно ТРИ «Оскара», а также туча других премий – «Золотые глобусы», BAFTA, премии Венецианского кинофестиваля… Но в 1991-м снял «неоднозначный», как деликатно выразилась американская пресса, фильм об убийстве Кеннеди – и как отрезало. С 1992-го он не получал более никаких наград. И практически перестал снимать художественные фильмы. Ему просто, под разными благовидными предлогами, отказывали в финансировании. А если бы даже он его и нашел – его фильм просто не взяли бы в ротацию прокатные сети… Так что Стоуну пришлось уйти в кинодокументалистику. Но его документальные фильмы, несмотря на отсутствие каких-либо формальных запретов, так же почти не доходили до зрителя. Ни те же самые кинопрокатные сети, ни крупные телеканалы их просто не покупали. Я же даже не Стоун, то есть не гражданин США, не служил в американской армии, не награжден американскими наградами… да еще и русский, гордящийся тем, что он русский. Так что шансов пройти это «собеседование» у меня изначально не было. Особенно после того, что я «натворил» в фильмах. И я имею в виду не только глаз на пирамиде, но и массовое использование русских актеров, а также русские песни и снятые мной фильмы, в которых, даже в фэнтезийных, обязательно присутствовали образы, хоть как-то связанные с Россией. Причем эти образы непременно были положительными.