Однажды не в Америке - [6]

Не пытайтесь проводить подобные эксперименты самостоятельно.

Глава 2. Барно

Барно с детства готовили к тому, чтобы стать принцессой или, как минимум, депутатом, а лучше и принцессой, и депутатом. Мама Халида Ахмедовна определенно была мудрой женщиной. Впрочем, по имени-отчеству в Узбекистане уважаемых людей зовут крайне редко, для этого есть более короткое и универсальное слово «опа» (сестра) или «ака» (брат). Халида опа ни секунды не сомневалась, что ее дочери предначертано великое будущее, и делала все, чтобы это будущее наступило. Возможно, тут сказывалось происхождение самой Халиды. И она, и ее муж Закиджан были выходцами из очень знатных семей из города Ош. Этот город хоть и находится на юге Киргизии, но узбеки составляют большинство местного населения, причем очень влиятельное большинство. Время от времени представители титульной нации борются с этим влиянием при помощи массовых погромов, но против природы не попрешь — как только в городе налаживается мирная жизнь, узбеки снова восстанавливают свое могущество как в местной экономике, так и в органах власти.

Главным пунктом в системе воспитания принцесс-депутатов, по мнению Халиды Ахмедовны, было неумение шить. Мама Барно была категорически против кройки и шитья и внятно аргументировала свою позицию. Она считала, что, если дочь научится шить, она почти наверняка будет зарабатывать себе этим ремеслом на хлеб и не поднимется выше по социальной лестнице. «Каких-то навыков лучше не иметь вовсе», — говорила она и постоянно повышала планку амбиций дочери.

Вторым пунктом в системе воспитания принцесс-депутатов стал русский язык. У самой матери Барно с этим были проблемы, она с трудом окончила матфак просто потому, что преподавали там не на родном языке. Халида Ахмедовна была убеждена, что будущий депутат просто обязан хорошо говорить по-русски, ведь это язык большой науки и политики. Поэтому дочь отдали в русскую школу, несмотря на предостережения родни, что это плохо скажется на воспитании. Спустя некоторое время Барно все-таки перевели в узбекскую школу, потому что ей предстояло стать не только депутатом, но все-таки еще и невестой, а в этом деле необходимо культурное соответствие будущему жениху.

Доподлинно известно, что главной ценностью Республики Узбекистан всегда был хлопок («пахта»). Там его производят, экспортируют, совершенствуют в лабораториях, он буквально повсюду: в школьных учебниках, на гербе страны, в названии главной футбольной команды Пахтакор («хлопкороб»). Отец Барно Закиджан Шадманович (а точнее — Закиджан ака) работал в научно-исследовательском институте по изучению хлопка, а она сама пела в «Пахта-Ой» — самом известном девичьем вокальном ансамбле Узбекистана. Туда был сумасшедший конкурс, все ее подружки не прошли и благополучно оказались на курсах кройки и шитья, а Барно взяли. Она не особо была рада этому счастью, потому что одной ей там было невероятно скучно, и она сбегала на шитье к подружкам, чем ужасно расстраивала маму, которая растила принцессу-депутата, а не швею.

Однажды в «Пахта-Ой» пришли представители киностудии «Узбекфильм» и пригласили всех участниц на пробы для роли в фильме «Алмазный пояс». Мама Халида моментально приняла решение, что ее дочь будет не только депутатом, но и кинозвездой, и следующие три месяца они вместе регулярно ходили на «Узбекфильм». Сначала количество желающих сниматься в кино измерялось сотнями, но постепенно люди отсеивались, и за три месяца Барно дошла до финала. В последних турах кастинга всем говорили утешительное «мы вам позвоним». В финале то же самое сказали Барно: на роль взяли ее соперницу, которая уже не раз снималась в других фильмах. Но Барно была достойной дочерью своей матери. К тому времени у нее уже начал оформляться взрослый характер. Смириться с таким решением она не могла.

— Ничего ты не можешь сделать! — подлила масла в огонь Халида опа. — Столько месяцев я с тобой ходила, а ты все провалила. Ничего до конца не доводишь!

Это было уже слишком. Как только мать ушла из дома по делам, дочь решила позвонить на «Узбекфильм» и во всем разобраться. Барно достала телефонный справочник и нашла там номер телефона директора киностудии. Трубку поднял секретарь.

— Прошу пригласить к телефону режиссера-постановщика «Алмазного пояса» Гияса Шермухамедова! — потребовал на другом конце провода взросло-детский голосок.

Киностудия «Узбекфильм» представляла собой в те времена целый город — сотни гектаров съемочных павильонов, тысячи сотрудников и десятки тысяч жаждущих получить роль хотя бы в массовке. Режиссеры-постановщики на этой ярмарке тщеславия котировались в ранге богов, никак не ниже. Найти в этом Вавилоне товарища Гияса Шермухамедова, да еще и ради разговора с какой-то дерзкой маленькой девочкой, — легче было организовать сеанс публичного общения Леонида Ильича Брежнева с Микки-Маусом. Но секретарь «Узбекфильма» совершенно необъяснимым образом находит товарища Шермухамедова и дает ему трубку.

— Меня зовут Барно, вы мне обещали позвонить и, наверное, уже звонили, но у меня не работал телефон. Может, мне приехать на студию?