Однажды на краю времени - [178]

– Они любопытные, – пояснил я. – Просто веди себя спокойно. Не двигайся, не шуми, и через некоторое время они потеряют интерес и отправятся дальше.

– Откуда ты знаешь? Ты уже видел таких тварей раньше?

– Нет, – признался я. – Но я работал на молочной ферме, в ранней юности, лет тридцать – сорок назад, коровы там вели себя похоже.

На самом деле трицератопсы уже заскучали и были готовы отправиться дальше, когда рядом с нами резко затормозил старый потрепанный «хёндай» и оттуда выскочил тощий парень с такими нечесаными волосами, каких я давно уже не видел. Трицератопсы решили остаться и посмотреть.

Парень побежал к нам, размахивая руками. Я высунулся из окна:

– В чем проблема, сынок?

Он был ужасно расстроен.

– Произошла авария, я хочу сказать, несчастный случай, в институте. – Он говорил об Институте передовой физики, который находился здесь неподалеку. Институт финансировался из государственных фондов и каким-то неведомым образом присоединялся к университету Вермонта. – Пограничные стабилизаторы вышли из строя, мезополе инвертировалось и сменило вектор. Конгруэнтные факторы устремились в бесконечность и… – Он взял себя в руки. – Вам не положено видеть это.

– Так, значит, они ваши? – спросил я. – Тогда вы должны знать. Это трицератопсы, верно?

– Triceratops horridus, – рассеянно ответил он. Я без всякой причины преисполнился гордости за самого себя. – По большей части. Но среди них может оказаться и пара какого-нибудь другого вида трицератопсов. Они в этом смысле как утки. Им все равно, с какой компанией водиться.

Грета вскинула руку с часами и многозначительно посмотрела на циферблат. Часы, как и все, что она носила, были дорогие. Она работала на фирму, занимавшуюся системным анализом для тех компаний, которые подумывали о сокращении штатов. Ее работа состояла в том, чтобы выяснить точно, кто что сделал, а затем сообщить начальству, от кого именно можно безболезненно избавиться.

– Я теряю деньги, – пробурчала она.

Я не обратил на нее внимания.

– Послушайте, – сказал парень. – Вы должны молчать обо всем увиденном. Мы не можем допустить, чтобы об этом узнали. Все должно храниться в тайне.

– В тайне? – С другой стороны стада подъехали и остановились три машины. Пассажиры стояли на дороге, тараща глаза. Позади нас затормозил «форд-таурус», и водитель опустил стекло, чтобы лучше видеть. – Вы собираетесь сохранить в тайне стадо динозавров? Да их тут, должно быть, десятки.

– Сотни, – поправил он с отчаянием. – Они мигрируют. Стадо разделилось, выйдя наружу. Это только его часть.

– Тогда я не понимаю, как вы собираетесь сохранить это в тайне. Я хочу сказать, только взгляните на них. Да они размером с танк! Люди не могут их не увидеть.

– Боже мой, боже мой!

Один из зевак по другую сторону стада достал фотоаппарат и начал снимать. Я не стал говорить об этом молодому человеку.

Грета проявляла все больше нетерпения по мере развития разговора, и вот теперь она вылезла из фургона и заявила:

– Я не могу больше терять время даром. У меня работа.

– У меня тоже, Грета.

Она насмешливо фыркнула:

– Вычищать сортиры и городить гору из дерьма! Я уже потеряла больше денег, чем ты зарабатываешь за неделю.

Грета вытянула руку в сторону молодого человека:

– Дайте мне ключи от вашей машины.

Парень, слегка обалдев, подчинился. Грета подошла, села в «хёндай» и развернула машину.

– Я сегодня же попрошу кого-нибудь отогнать тачку в институт.

Затем она уехала, отправилась искать другой путь в объезд стада.

Ей следовало бы подождать, потому что минуту спустя животные решили уйти, и через какой-то миг их уже нигде не было видно. Хотя найти их будет несложно. Они наверняка вытопчут все на своем пути.

Парень встряхнулся, словно выходя из транса.

– Эй! Она же забрала мою машину!

– Залезайте в кабину, – предложил я. – Дальше по дороге есть бар. Вам нужно выпить.

Он сказал, что его зовут Эверетт Маккафлан, и вцепился в свой стакан так, будто его могло снести с лица земли, если он его отпустит. Потребовалось две порции виски, чтобы вытянуть из него всю историю. После чего я долго сидел молча. Должен признаться, что все им сказанное несколько развеселило меня.

– Сколько времени у нас есть? – спросил я наконец.

– Недель десять, самое большее – три месяца. Не дольше.

Я отхлебнул большой глоток содовой. (Я никогда не злоупотреблял выпивкой. Кроме того, было еще раннее утро.) Потом я сказал Эверетту, что сейчас вернусь.

Я дошел до фургона и достал из бардачка сотовый теле-фон.

Сначала позвонил домой. Делия уже ушла в свадебный салон, а у них там не приветствуются личные звонки в рабочее время, поэтому я просто оставил сообщение, что люблю ее. Потом я позвонил в «Грин Маунтин букс». Магазин еще не открылся, но Рэнди любит прийти пораньше, он поднял трубку, когда услышал мой голос на автоответчике. Я спросил его, есть ли у него что-нибудь по трицератопсам. Он попросил подождать минутку, затем сказал, что да, есть один экземпляр «Рогатых динозавров» Питера Додсона. Я предупредил, что заеду за этой книгой, как только снова окажусь в городе.

Затем я вернулся обратно в бар. Эверетт только что заказал себе третью порцию виски, но я отобрал у него стакан.