Однажды на краю времени - [108]
И потому я все-таки вышел наружу, где бушевала гроза.
Дождь был мне не страшен. Капли пролетали сквозь меня. Но порывы сильно ионизированного ветра так и норовили сбросить меня с проводов, а трансформаторная будка у дома Вдовы пылала синим актиническим огнем. То был фонтан энергии, упавшая на землю ослепительная сверхновая. Очередная молния расстегнула меня, как свою тезку-застежку, вывернула наизнанку и вновь привела в обычный вид так быстро, что я и моргнуть не успел.
Вообще-то, Труподав был виден от самого «Рокси», но горящий трансформатор мешал разглядеть монстра как следует. И лишь приблизившись на расстояние квартала, я понял, что именно происходит на моих глазах.
Умирающий трансформатор стал для Труподава кормушкой. Монстр жадно сосал из него энергию, содрогаясь всем телом, как напитавшийся кровью москит. Из боков Труподава выросли полупрозрачные синие плазменные крылья. Огромные, искривленные, эти крылья охватывали дом Вдовы сплошной круглой стеной. В резонансных точках из крыльев выступали уменьшенные, не очень детально проработанные копии самого Труподава. Все они, как стражи, были обращены лицом к Вдове.
Итак, она была заперта в колючем кольце, сплетенном из электричества и злобы.
Я благоразумно отступил в соседний квартал. Правда, костер трансформатора наверняка загораживал меня от Труподава, так как последний остался на месте, безглазо уставившись внутрь круга. Трижды я обошел дом Вдовы, высматривая лазейку в кольце блокады: какой-нибудь неохраняемый электрический провод, железную ограду, любой непрерывный металлический путь, расположенный слишком низко либо слишком высоко для щупалец Труподава.
Ничегошеньки.
Наконец, поскольку выбора не было, я вошел в дом напротив жилища Вдовы – тот, который было хуже всего видно с того места, где цвел невнятно бормочущий вулкан, который когда-то был трансформатором. Электрический провод привел меня на тесный чердак. Оттуда я соскользнул по проводке через два этажа в подвал. Мельком я заметил мужчину, храпящего на кушетке перед выключенным телевизором, в котором все еще сохранялся остаточный заряд. Телевизор гордо стоял, нагло выпятив экран и раздувшись от краденой энергии. Если б тот бедняга на кушетке видел то, что вижу я, у него в жизни бы рука не поднялась вновь включить телевизор. В подвале, цепляясь руками и ногами, я перелез из стиральной машины в главное входное отверстие водопровода.
Оседлав трубу и собрав в кулак всю свою волю, я нырнул под землю.
Там стоял кромешный мрак. Я полз по трубе, весь содрогаясь от паники. У меня отрубились почти все чувства: зрение и слух, вкус и обоняние. И лишь руки ощущали холод чугунной трубы. Пройдя сквозь стену, труба завершилась тройниковой муфтой, которая в свою очередь соединялась с отводной трубой водопровода, проложенной под мостовой. Я пополз дальше.
Переживание было не из приятных – словно тебя медленно-медленно душат и конца этому не видно. Словно тебя заворачивают в черный драп. Словно тебя топят в чернилах. Словно на твоей шее бесшумно затягивается петля голосов, доносящихся с той стороны звезд.
Чтобы отвлечься, я начал вспоминать своего старика.
Когда мой отец был молод, он пробирался из города в город, ориентируясь по радио. Мчась по темным, обычно пустынным шоссе, он крутил ручку настройки то вправо, то влево, вправо-влево-вправо, пока не ловил какую-нибудь местную радиостанцию. Тогда он оставлял ручку в покое и ждал, пока не прозвучит название станции. По нему он угадывал свое приблизительное местонахождение – окрестности Олбэни, к примеру. Если в приемник внезапно и громогласно врывался некий сигнал, столь же неожиданно переходящий в какофонию скорбных стонов и потустороннего писка, отец понимал: эти радиоволны во внимание принимать не стоит, ибо они прилетели из невообразимых далей по капризу ионосферы. Сигнал, мгновенно затухающий и тут же вновь возникающий в динамике, означал, что отец оказался на самой границе досягаемости станции. Но вот ему попадался сигнал, который нарастал и креп по мере того, как отец продвигался вглубь зоны приема, затем, достигнув крещендо, вновь начинал затихать, пока не растворялся в помехах, а затем исчезал в полной тишине. «Ага, – смекал отец, – я нахожусь несколько левее Трои и в общем не выбиваюсь из графика». И начинал ловить следующую радиостанцию.
Таким образом можно объездить весь континент, переходя, как эстафетная палочка, из рук в руки местных станций, настроившись на географию ночи.
Я прокрутил это воспоминание в голове три раза, отделывая и оттачивая фразы. Потом труба внезапно кончилась. Вытянув перед собой руку, я ощупал пустоту – и ничего не обнаружил.
Значит, я достиг основной трубы. На миг я запаниковал, испугавшись, что она окажется бетонной или керамической, а может, даже кедровой (в XIX веке их в городе проложили немало, и эти отрезки кое-где уцелели под тротуарами). Но мне редкостно повезло: водопровод здесь провели в краткий период моды на чугун. Я стал ползать вдоль основной трубы, сначала с одной стороны, потом с другой, в поисках отвода к дому Вдовы. Оказалось, что под мостовой прячется форменный лабиринт. Несколько раз я натыкался на газовые трубы или на те, по которым под высоким давлением нагнеталась вода к пожарным гидрантам. Приходилось долго тыркаться в поисках обходного пути. Наконец я отыскал нужное ответвление и возобновил свое мучительное подземное путешествие.
Майкл Суэнвик — американский писатель-фантаст, неоднократный лауреат множества литературных наград и премий («Небьюла», «Хьюго», Всемирная премия фэнтези, Мемориальные премии Теодора Старджона и Джона Кэмпбелла, премии журналов «Азимов», «Локус», «Аналог», «Science Fiction Chronicle»), создатель знаменитого цикла «Хроники железных драконов». «Мать железного дракона» — завершение трилогии, начатой романами «Дочь железного дракона» и «Драконы Вавилона». Жанровую принадлежность этих книг можно определить как «твердая фэнтези».
Какие секреты лежат в дальних просторах Вселенной? Какие тайны скрывают истины, которые мы считали неоспоримыми? Мир научной фантастики всегда был окном в реальность завтрашнего дня, смазывая границы между реальностью и искусством. В «The Year's Best Science Fiction: Twenty-Ninth Annual Collection», лучшие авторы научной фантастики изучают новый мир. Эта антология собрала рассказы известнейших писателей, таких как Роберт Рид, Аластер Рейнольдс, Дэмиен Бродерик, Элизабет Бир, Пол Макоули и Джон Барнс.
Если вы увидели у себя во дворе мирно пасущихся трицератопсов, значит, вам пора в отпуск.
Майкл Суэнвик, один из основателей (вместе с Брюсом Стерлингом и Уильямом Гибсоном) киберпанка, пишет книгу судьбы сначала девочки, затем женщины, выкраденной в молодом возрасте из земной семьи и перенесенной в жестокий мир эльфов и паровых драконов. Невероятный сплав технического триллера и психологической фэнтези. Драконов собирают на фабриках, грузы перевозят странные чудовища, а маленькая девчонка — то ли фея, то ли нет — похищает старого железного дракона и улетает в неизвестный, злой и прекрасный мир войн и любви... Переводчик Александра Петрова, за блестящий перевод романа «Дочь железного дракона», была удостоена премии «Странник» (1997).
Автор приглашает нас в загадочное, полное чудес странствие на таинственном, удивительном корабле.
Тридцать рассказов, представленных в ежегодной коллекции Гарднера Дозуа, несомненно, порадуют поклонников научной фантастики. Вот уже более трех десятилетий эти антологии собирают лучшие образцы жанра по всему англоязычному миру, и мы в свою очередь рады предложить вниманию читателей произведения как признанных мастеров, так и новые яркие таланты. Встречайте: Стивен Бакстер, Паоло Бачигалупи, Элизабет Бир, Джеймс Камбиас, Алиетт де Бодар, Грег Иган, Чарльз Коулмен Финли, Джеймс Алан Гарднер, Доминик Грин, Дэрил Грегори, Гвинет Джонс, Тед Косматка, Мэри Робинетт Коул, Нэнси Кресс, Джей Лейк, Пол Макоули, Йен Макдональд, Морин Макхью, Сара Монетт, Гарт Никс, Ханну Райаниеми, Роберт Рид, Аластер Рейнольдс, Мэри Розенблюм, Кристин Кэтрин Раш, Джефф Райман, Карл Шредер, Горд Селлар и Майкл Суэнвик.Большинство представленных здесь произведений удостоились престижных литературных наград, включая знаменитые «Хьюго» и «Небьюла».
Муха-мутант откладывает личинки в кровь людей, отчего они умирают спустя две-три недели. Симптомы заболевания похожи на обычный грипп. Врач Ткачинский выявил подлинную причину заболевания. На основе околоплодной жидкости мухи было создано новое высокоэффективное лекарство. Но жизнь не всегда справедлива…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Сестры Несс сбежали из родного мира, мечтая о бурной, полной приключений жизни космоплавателей, охотников за сокровищами. Мечты сбылись, но за приключения пришлось заплатить собственной кровью и жизнями товарищей, а сокровища не принесли счастья. И теперь Адрана и Арафура вне закона: летящую на черных парусах «Мстительницу» преследует эскадра, нанятая теми, кто не умеет забывать и прощать. А возглавляет эскадру человек, давно привыкший добиваться своего любой ценой – и, что еще опаснее, обладающий необходимыми для этого талантами. Впервые на русском!
Около миллиона лет назад на планете Ресургем погиб народ амарантийцев – разумных потомков нелетающих птиц. Это случилось вскоре после того, как они освоили технологию космических путешествий.Археолог Дэн Силвест готов идти на любой риск, чтобы разгадать секрет исчезновения амарантийской цивилизации. Иначе, убежден ученый, ее печальную судьбу может разделить расселившееся по планетам человечество. В результате мятежа Силвест лишился помощников и ресурсов, более того, он поставлен вне закона. Не видя других средств для достижения своей цели, он шантажом привлекает в союзники экипаж торгового звездолета «Ностальгия по бесконечности».
В 2057 году спутник Сатурна Янус внезапно сошел с орбиты и устремился за пределы Солнечной системы. До сих пор никто не подозревал, что эта гигантская глыба – искусственное образование, детище инопланетных технологий. Угнаться за ней способен только корабль охотников на кометы, добытчиков космического льда. Капитану Белле Линд предложено отправиться вслед за беглой луной, ведь для человечества это долгожданный шанс установить контакт с внеземным разумом. Белла не могла предположить, что люди, поручившие ей эту миссию, без колебаний оставят в беде ее экипаж.Впервые на русском языке!
Впервые на русском – новейший роман автора трилогии «Киберпространство» и «Трилогии Моста», «Машины различий», «Распознавания образов» и «Страны призраков». Главный визионер современности вернулся наконец назад в будущее!Бертон служил в корпусе морской пехоты, в элитном подразделении Первой гаптической разведки. Когда он вернулся с войны, посттравматического синдрома у него не нашли, но пенсию по инвалидности дали. А тут у него и тайная подработка появилась: испытывать новую компьютерную игру. Но однажды ему понадобилось уехать в соседний город, и он попросил свою сестру Флинн подменить его на очередном сеансе бета-тестирования.