Одна на мосту - [102]
3.В отношении семей репрессируемых харбинцев руководствоваться моим приказом № 00486 от 15 августа 1937 г.
4. О ходе операции доносить мне по телеграфу каждые пять дней (5,10,15,20,25 и 30 каждого месяца).
Народный комиссар внутренних дел СССР
Генеральный комиссар государственной безопасности Ежов
В указанной информации упоминаются имена известных в Харбине людей: ректора Политехнического института Устругова, профессоров Юридического факультета Устрялова, Сетницкого, Трофимова[178].
В тридцатых годах в Китае ходило много слухов об их судьбе, но ничего определенного не было известно. Люди просто исчезли «за чертополохом».
И вдруг, совершенно неожиданно, на днях в газете «Новое русское слово» появилась статья известного в Америке историка русской диаспоры в Китае Эдуарда Штейна. В статье, озаглавленной «Документ страшной эпохи» («Новое русское слово», 19 апреля 1994 года), Э. Штейн сообщает, что ему попала в руки книга, мартиролог «Расстрельные списки», изданная «Мемориалом» в Москве[179].
В книге двести страниц с именами 670 расстрелянных в 30-х годах в Москве.
Среди этих имен он нашел имя профессора Устрялова, о судьбе которого, вернее, о его казни мы наконец имеем теперь точные сведения.
В «Расстрельном списке» говорится: «638. Устрялов, Николай Васильевич. Род. 1890, Ленинград, русский, б/п, обр. высшее, профессор экономической географии Московского института инженеров транспорта им. Сталина, прож. г. Москва, ул. Лосиноостровская, 3-14. Арест. 6.06.1937.
Приговорен ВКВС 14.09.1937, обв. ШД и ТД. Расстрелян 14.09.1937. Постановлением пл. ВС от 20.09.1989 реабилитирован».
Такова краткая эпитафия на гибель популярного в Харбине профессора Николая Васильевича Устрялова — моего профессора на Юридическом факультете. Помнится, я на втором курсе сдавал ему зачет по общей теории права. До сих пор хранится у меня зачетная книжка с отметкой Устрялова «Вуд»[180] за сданный зачет.
На сессии Военной коллежи Верховного суда СССР времени не теряли, что видно из указанного выше документа. Профессор Устрялов был приговорен к расстрелу 14 сентября 1937 года и расстрелян в тот же день, сразу после суда, 14 сентября 1937 года, и таким же образом многие другие.
<…>
Виктор Петров
В.Ю. Янковская
20 апреля 1976. Русская река (Калифорния)
Пантомима
Вот так оно и идет у нас с тобой, дорогая Ла! С таким интересом читала твое письмо и нашла много общего…
Мы тоже строим до сих пор, хотя у нас уже огромный дом и необычный во всех смыслах Робинзон в отношении строительства — тоже поэт.
Начну по пунктам отвечать на твое письмо.
Идея «стихохранилища» чудесна, но несбыточна по тем самым причинам, что и у тебя. «Домашние дела» съедают. И неоконченное копится ворохами. Но в этом году встретилась с Малинкой (М.Я. Янковская) (они хотели купить здесь дачу и два раза гостили у нас подолгу), и она — представь — растормошила меня и убедила начать приводить стихи в порядок. Она, которая спит большую часть жизни, и потому с ней даже много не поговоришь, потому что я не могу уже сидеть всю ночь. Но я ей сказала, что хочу начать жечь всю свою писанину, так как некому оставить… Так вот, мы и решили, что я постараюсь выбрать лучшее, прежде чем жечь…
Если у тебя сохранилось мое стихотворение «Принцесса»[181], посвященное тебе… пошли, пожалуйста. Интересно.
Спасибо за духи. Да, это был «Зеленый ветер». Очень свежие. А я хотела тебе послать наш сборник «Содружество», изданный в Вашингтоне Камкиным[182] в 1966 году. Я сама никуда не совалась, но меня пригласили. Там нас… 75 поэтов. Думаю, что тебе многие из них знакомы…
Собирала материал Т.П. Фесенко (она сама пишет и прозу), очень строгая, из Сов. Союза, окончившая курсы журналистики. Она дала мне кое-какие советы, вернее, предъявила очень строгие требования, и я была ей очень благодарна. Но она сейчас уже не работает в издательстве, и просить ее посмотреть материал — безнадежно. Кроме того, колорит Дальнего Востока, думаю, ей довольно чужд. А мне он дороже всего. Припомнила, как не любил меня Перелешин (взаимно… помнишь: «Будете мне еще руку целовать»?), и потому решила ему не писать. Если бы издала сборник — послала бы. Но, во-первых, слишком дорого, а во-вторых, нужно пройти через честную критику понимающего, пишущего человека, а такового — кроме тебя — никого не знаю. А ты — занята и не найдешь времени прочитать и строго сказать — что стоит, а что не стоит? Ведь правда? Я эти недели после отъезда Малинки порядочно напечатала, так что могла бы послать тебе, но не прежде, чем ты выразишь согласие… Это слишком большое требование — со своими разобраться не можешь… А я вообще потеряла всякое представление — что вообще, отвлеченно интересно другим — не только ЛИРИЧЕСКИМ ДАМАМ… А главное — что действительно удачно, а что выбросить сразу, даже не критикуя. Я не из обидчивых и если кому верю — так верю. Вот когда-то покойный Щербаков
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.