Одна литера - [35]

Вновь зазвонил телефон. Поступило сообщение Мураоки о тех, кому, по словам Нисихары, «шли спортивные брюки». Эбизава уточнил, как о них отзывались Саёри и Сакаэ и как эти трое держались во время беседы с Мураокой. Страницы записной книжки пополнились новой информацией.

8

Давая характеристику Чизуко Хамамуре, Саёри и Сакаэ полностью единодушны были только в одном: она не по-женски трезва и рациональна.

А вообще они относились к ней по-разному.

Саёри: Чизуко надежный человек. Всегда готова выслушать тебя, дать хороший дельный совет…

Сакаэ: Слишком уж расчетливая. И все-то у нее разложено по полочкам, все ей ясно. Женские эмоции? Да она вообще не знает, что это такое…

С соседями Хамамура ладила. Суми Фукуй была с ней, да еще с Сэйко Коно в приятельских отношениях. С обеими, особенно с Хамамурой, всегда откровенничала и советовалась.

— Видно, ей легче было говорить с человеком, работающим в другом окружении. А мы ведь и соседки, и сослуживицы, не хотелось, наверное, все время вариться в своем соку… — сказала Сакаэ.

Когда они втроем пришли к Хамамуре, она, раскинувшись на диване, курила. Рядом на столике лежали тетрадь для стенографирования и расшифрованные тексты. При появлении гостей Чизуко встала и предложила им диван, а сама устроилась на рабочем стуле.

— Вы удачно пришли. Я с самого утра работаю, а сейчас как раз сделала перерыв.

Мураока был приятно удивлен ее любезностью. Комната тоже производила приятное впечатление — аккуратная, уютная, даже полочка для кукол есть. Короче говоря, во всем чувствовалось присутствие женщины. После недавно услышанной характеристики он ожидал совсем другого.

Мураока решил сразу перейти к делу. Обычно он действовал при сборе информации так: задавал интересующий его вопрос, не давая собеседнику опомниться, и наблюдал за реакцией. Как правило, такой метод себя оправдывал.

— Скажите, пожалуйста, Хамамура-сан, когда примерно Суми Фукуй рассказала вам о своем ребенке? — начал с места в карьер Мураока и тут же подумал: не слишком ли в лоб он действует. Но отступать было уже поздно, и он уставился на Хамамуру в ожидании ответа.

Секунду она колебалась, но взгляда не отвела и спокойно ответила:

— Это было довольно давно, так что точной даты я не помню.

— Но о существовании ребенка вы знали? Это точно?

— Да.

— Рассказывали кому-нибудь об этом?

— Про ребенка Суми? Нет, конечно. Как же я могла рассказывать о чужих делах? — она сказала это так, словно о чужих делах никто никогда не рассказывает.

— Еще один вопрос… Позавчера, после полудня примерно, вы ведь встречались с Суми Фукуй, да?

— Позавчера?.. Что значит встречалась?

— Ну, в том смысле, что она вам назначила встречу где-то в кафе, скажем… Хотела посоветоваться…

Чизуко Хамамура без колебаний коротко ответила:

— Нет!

Погасила сигарету о край пепельницы, даже не взглянула на Мураоку, словно давая понять, что тем самым ставит точку. Даже не поинтересовалась, почему он об этом спрашивает. Мураока решил переменить тему.

— Вы, кажется, были близки с покойной… Мне бы хотелось знать: есть у вас какие-нибудь соображения, почему ее убили?

— Даже не представляю… Я ведь в тот вечер впервые увидела этого студента.

— Значит, вы думаете, что преступление совершил он?

Хамамура чуть заметно сдвинула брови, выказав таким образом легкое удивление:

— А разве не так?

— Видите ли, полной ясности тут еще нет. Поэтому я и спросил вас..

— Ну откуда мне знать. Я думаю, в этом деле надо положиться на полицию. Не зря же мы платим налоги!

Мураока невольно усмехнулся. Обычно женщины любят поговорить о происшествиях, случившихся в их доме. Предположения, домыслы, догадки так и сыплются градом. Потом, как правило, следует оговорка: «Вы уж, пожалуйста, на меня не ссылайтесь…» А тут — налоги! Что это — хорошо рассчитанная игра или она действительно такая?.. О чем же спросить еще?.. Он вдруг вспомнил, что в тот вечер они играли в карты.

— Скажите, тогда, позавчера, в покер кто больше всех выигрывал?

— Я, пожалуй. В покер я хорошо играю. Особенно когда играю с женщинами, почти всегда выигрываю.

Чизуко Хамамура впервые улыбнулась. «Великолепные зубы, — подумал Мураока. — Сразу стала привлекательной».

9

Встретившись с Аримурой, Мураока несколько оторопел. В гомо-баре он был только раз, из любопытства. Разглядывая «кельнерш», подумал: не сразу догадаешься, что это переодетые мужчины. Принадлежность к мужскому полу — при пристальном рассмотрении — выдавали то кадык, то волоски на тыльной стороне кисти. И еще он делал скидку на полумрак, царивший в баре. Днем-то, наверное, заметно, что щеки выбриты, а брови гуще, чем у женщин.

Сейчас, глядя на Аримуру, Мураоки понял, что ошибался. Перед ним была настоящая женщина, притом очень женственная. Если не знал заранее, ни за что бы не поверил, что это мужчина.

Аримура был в белой шерстяной водолазке, закрывавшей шею до самого подбородка, и в черных женских спортивных брюках с аккуратными стрелками. Стрижка «под мальчика», волосы рыжеватого оттенка, вероятно крашеные. Невысокий, ладненький, бедра, пожалуй, поуже, чем у большинства женщин. Но самое удивительное — грудь. Маленькая, конечно, однако достаточно четко обрисовывавшаяся под трикотажной тканью. Неужели нацепил искусственную?! Дома, среди бела дня! Вот это профессионализм! Вернее, даже не профессионализм, а полнейшее перевоплощение. Наверное, и мышление у него женское… Кожа на лице тоже достойна всяческого удивления. Никакого макияжа, только легкий слой крема. А какая гладкость! Не растет у него щетина, что ли? Может, диету какую-нибудь особую соблюдает?.. Вот только руки не такие нежные, как у тщательно ухоженной красотки. Да и черные волоски есть. Впрочем, у некоторых женщин тоже пробиваются волосы на руках… Короче говоря, перед Мураокой сидела премиленькая девица.