Одна как стебель сельдерея - [37]

Шрифт
Интервал

Первая мысль: ерунда, проскочу. Но я вовремя замечаю полицейскую машину неподалеку. Тогда перехожу к плану номер два: сейчас вернусь назад, выеду на параллельную улицу — и все в порядке! Ага! Размечталась, дура! Нужную улицу тебе никогда не найти. Поворачиваешь за угол: меняется пейзаж, климат, стиль домов — весь город становится другим. Прохожие не только говорят на другом языке — у них даже цвет кожи изменился. Как будто тебя выбросило в другое измерение. И лишь когда понимаешь, что безнадежно опоздала и пора поворачивать домой, улица, которую ты искала так долго, каким-то чудом оказывается прямо перед глазами. И тут уже начинается что-то из области метафизики: теперь куда бы ты ни пошла и ни поехала, хоть на машине, хоть на автобусе, ты попадешь именно на эту улицу. Всегда. Это называется затмением. То же самое происходит со мной, когда меня останавливает дорожная полиция или карабинеры. Даже если я ничего не нарушила, если документы у меня в порядке и я недавно прошла техосмотр, все равно крыша едет. Ничего не соображаю. Меня еще не успели ни в чем обвинить, а я уже признаюсь, что виновата. Наверное, потому, что я женщина, а на женщин вечно все шишки валятся.

Идеальных мужчин не существует. Для нас

Но вернемся к делам сердечным. Хотите верьте, хотите нет, но идеальных мужчин не существует. Это бесспорный факт. Существуют идеальные мужчины для нас. То же самое относится и к женщинам. Это все равно, как если бы мы были деталями пазла. Если у нас маленький круглый выступ справа, большой слева и острый выступ сверху, мы должны соединиться с деталью, у которой круглый выступ слева, большой желательно отсутствует и острый кончик внизу. Просто? Ничего подобного. Нужен большой опыт.

Редко кому из женщин удается найти нужную деталь с первого раза. Некоторым везет. Большинство делает вид, будто нашли то, что искали. Остальные пытают счастье снова и снова. Возможно, это у них заводской брак или они просто не замечают, что деталь пазла, которую они ищут вот уже столько лет, спряталась под кружевную салфетку в центре стола.

Бессмысленно винить во всем себя. Тот, с кем мы расстались, обливаясь слезами, не был кретином, эгоистом, ничтожеством. Возможно, при ближайшем рассмотрении он и был таким, но главное не в этом, а в том, что этот малый нам не подходил. Мы попробовали. Начнем с начала. Мяч в центр поля. Не рвать же на себе волосы, как Клитемнестра на сцене! Не тот случай. Тем более что искать пару легче, чем рубить уголь в шахте. Упорные поиски имеют и положительные стороны. Ты при деле, знакомишься с новыми людьми, и пусть на сердце кошки скребут, пусть ты набиваешь шишки на лбу, ты не сдаешься! Черт возьми, это жизнь! Ненавижу тех, кто боится жизни, кому нравится осуждать других. Сами-то они сиднем сидят, с места их не сдвинешь. Каменные глыбы. Айсберги и то лучше — те хоть по течению плывут. Не знаю, сталкивались ли вы с этим. У некоторых парочек от любви давно одно название осталось, так их хлебом не корми, дай только позлословить на чужой счет. Они ждут не дождутся, чтобы у других хоть что-то не заладилось, — будет тема для пересудов. Только не это! Живите полной жизнью. Ошибетесь — ничего страшного, не отчаивайтесь. Где-то я вычитала, что всякая новая вера рождается из ереси.

Передозировка слайдов

Итак, наиболее культурные граждане использовали часть отпуска весной. Не успели расцвести первые примулы, а они уже на всех парусах устремились к далеким берегам, чтобы август, когда все нормальные люди отдыхают, провести за письменным столом, перебирая отснятые кадры. И вот уже эти типы на экране, загорелые как негры, и они же рядом, с кучей скучнейших слайдов, которые жаждут тебе показать. Их не остановит даже проклятие Монтесумы, и за ужином, в придачу к блюдам из авокадо, манго и прочих экзотических продуктов, тебя ждет невыносимый ритуал — демонстрация диапозитивов. Минимум два часа уходят на то, чтобы наладить проектор, который («Извините, придется немного потерпеть») вечно барахлит, что вселяет в тебя некоторую надежду. Но увы! Проектор наконец заработал, и сеанс начинается.

Слайдов никогда не бывает меньше полусотни. Это минимальная норма. В награду за терпение зрителей по окончании просмотра ждут персики, плавающие в амаретто. Уже после первых диапозитивов ты умираешь от скуки, а хозяева, дай им волю, с удовольствием перестреляли бы друг друга. «Нет, здесь мы там!» — «Нет, там!» — «Нет, там мы потом…» — «Нет, там мы раньше…» Сущий бред. Препираются до тех пор, пока слайды не начнут плавиться в проекторе и не запахнет паленым. Ура, справедливость восторжествовала.

Лично мне путешествия не по душе, и я придумала им замену — пряности. А что? Снимаешь с полки в кухне специи и нюхаешь. Отвинтил крышку, вдохнул — и вперед на трехколесном велосипеде воображения. Начнем с можжевельника. У-у-у! Я представляю себя в тенистом лесу. Гвоздика? У-у-у! Рождественский обед, хворост и сахарное печенье. Тмин? Пахнет кожей туарега. Откуда мне известно, как пахнут туареги? Сама не знаю. Может, малость переусердствовала с тмином. Мускатный орех пахнет монахиней из детского сада, а мята — бабушкой. Заканчиваю душицей: обожаю этот запах — жизнерадостную смесь земли, соли и травы. Я положила ее в сумку. Буду незаметно нюхать в поезде во время скучных поездок в Милан.


Рекомендуем почитать
Крик далеких муравьев

Рассказ опубликован в журнале «Грани», № 60, 1966 г.


Вниз по Шоссейной

Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.


Блабериды

Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.


Офисные крысы

Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Ночной сторож для Набокова

Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.