Одинокий волк - [98]

– Следи за языком, – с улыбкой предупредила Сидни.

– Но это же… гениально! Не могу не признав.

– Я тоже так подумала. Ей ужасно хотелось видеть его лицо. Филип тихонько рассмеялся.

– Сидни, ты меня просто поражаешь. Это совершенно на тебя не похоже. Признаюсь, я под большим впечатлением. Никогда не думал, что ты сумеешь выбраться из наезженной колеи. Ну ты меня понимаешь: тетя Эстелла, загородный клуб, молодая вдова из высшего общества, виды на будущее и все такое прочее.

– Верно, – слабым голосом согласилась она. – Я тоже сама от себя этого не ожидала.

– Снимаю перед тобой шляпу. Ты не просто вырвалась из этого болота, но еще и чертовски громко хлопнула дверью на прощание. Молодец, сестренка! Я горжусь тобой!

* * *

Находясь в отеле, Майкл не мог определить, есть ли кто за дверью, пока не слышал стука или скрипа ключа. Это его тревожило: обычно слух и нюх предупреждали его о появлении других людей заранее. Но ковры в отеле «Палмер-хауз» были пышные, как снежная шапка, а двери – толщиной с дерево. «Звуконепроницаемые», – так сказала Сидни. Вот послышался поворот ключа в дверном замке. Майкл вздрогнул от неожиданности, его карандаш слишком сильно чиркнул по бумаге, оставив на задней ноге волка черную отметину. Дверь открылась, и вошла Сидни.

Она улыбнулась ему, но ничего не сказала. Майкл понял, что это означает.

– Как Филип? – спросил он, поднимаясь из-за стола.

Сидни надела шляпку, чтобы сделать звонок, хотя телефон находился всего лишь в конце коридора. «Это для маскировки», – объяснила она тогда, заломив поле вниз над левой бровью. Теперь она сняла шляпку и швырнула ее на стол: еще один признак того, что у нее плохие новости. Обычно она бывала очень аккуратна, ей бы и в голову не пришло швыряться шляпкой.

– Я сказала ему, где мы, – сообщила она. Майкл внимательно посмотрел ей в лицо.

– Он больше не сердится?

– Ну… – Сидни грустно улыбнулась, – я бы так не сказала.

Она прошлась по комнате, то и дело переставляя безделушки на столиках.

– Он говорит, что дома все тихо. Репортеров больше нет. Тетя Эстелла всем рассказала историю про Мэри Кэй, и никто в ней не усомнился.

– А Сэм?

– С ним все в порядке. Он только очень скучает. Убедившись, что от Сидни главной новости ждать бесполезно, Майкл выложил ее сам:

– Из Шотландии никаких новостей? Сидни покачала головой.

– Но я уверена, что ждать осталось недолго, – горячо добавила она.

Сидни подошла к Майклу, стискивая руки. На ней было белое платье с желтыми и розовыми цветами на груди, в нем она выглядела совсем юной девушкой. Майкл попросил ее не делать высокую прическу. Она послушалась, и теперь ее волосы, перевязанные тонкой белой ленточкой, свободно рассыпались по спине.

– Я попросила Филипа сказать мистеру Хиггинсу, чтобы он послал еще одну телеграмму. Я уверена, что мы скоро получим ответ.

Майкл улыбнулся – лишь бы вызвать ее ответную улыбку.

– Да, я тоже в этом уверен.

Он сел, радуясь, что ему так ловко удалось овладеть игрой, в которую без конца играли все люди: говорить вслух противоположное тому, что было правдой. Это не считалось ложью, потому что на самом деле все знали, в чем секрет.

Сидни подошла к нему и села на круглый табурет рядом с его креслом.

– Чем ты занимался?

– Ничем. Просто рисовал.

– Можно мне взглянуть?

– Этого тут не должно было быть, – объяснил Майкл, передавая ей рисунок и указывая на жирную черную черту. – У меня карандаш соскользнул.

Ее длинные черные ресницы взметнулись вверх и снова опустились, потом еще и еще раз, пока она переводила взгляд с рисунка на него и обратно.

– О, Майкл… Это же замечательно!

Блестящий рыжий локон выбился из-под ленточки. Майкл осторожно подхватил прядь пальцами и бережно заправил ей за ухо.

– Это просто необыкновенно. Ты настоящий художник!

Сам он не видел в своем рисунке ничего необычного. Он просто нарисовал старого волка таким, как тот ему запомнился в самом конце: он лежал, насторожившись, чутко подняв уши, а в его раскосых, широко расставленных глазах застыло напряженное ожидание.

– Это был мой друг, – осторожно пояснил Майкл, следя за лицом Сидни. – Я много лет его знал, я любил его.

Сидни подперла ладонью подбородок и устремила внимательный взгляд на Майкла.

– Что произошло после того, как ты потерялся? Это был такой огромный вопрос, что Майклу пришлось откинуться на спинку кресла и хорошенько подумать.

– Я не очень хорошо помню то время.

– Что ты помнишь?

– Ничего. Пока меня не нашли какие-то люди. Они заботились обо мне, кормили меня.

– Кто они были?

– Теперь я знаю, что они были индейцами. Женщина и двое мужчин. Женщина была старая. После первой зимы она умерла.

– Тебе было ее жалко?

– Да.

Он вспомнил беззубую старую женщину, закутанную в одеяла и звериные шкуры. Она никогда не улыбалась и не разговаривала с ним. Она била его смуглой рукой с узловатыми пальцами, когда он что-то делал неправильно. Однажды утром она так и не проснулась. Мужчины унесли ее тело и бросили его одного.

– Что с тобой случилось?

– Мужчины ушли, и я остался один.

– Но как ты жил? Ты же был ребенком!

– Кажется, мне было восемь лет. Было уже тепло, снег растаял. Я знал, как развести костер.