Одинокий мститель. Убийство в госдепартаменте. - [30]

— Спасибо, приятель, — сказала она, принимая бокал от Ларри.

Привлекательность Дэбби в немалой степени объяснялась её неизменно радостным настроением. Она чувствовала себя счастливой, наслаждалась жизнью и, как сама любила говорить, времени для скуки и усталости у неё не оставалось. Но Дэбби не была ни простушкой, ни дурочкой. До встречи со Стоуном она сменила множество работ: горничная, официантка, платная партнерша в баре, танцовщица и манекенщица.

Эти занятия требовали больших усилий, деньги доставались нелегко. Она поднималась чуть свет, а ложилась смертельно усталой, работая, по существу, за гроши. Дэбби вела нешуточную борьбу за выживание, часто не зная, чем уплатить за квартиру, где наскрести денег на новую шляпку. А от неё требовалось быть хорошо одетой, любезной и внимательной к мужчинам. Она хорошо знала грань, которую нельзя переступать, и всё же, несмотря на данное самой себе обещание, не раз оказывалась в критической ситуации, беспомощно наблюдая, как очередной поклонник укладывает в чемодан свои вещи. Понятно, что жизнь со Стоуном казалась ей раем. Она понимала, что нужно Стоуну. С ней он казался себе значительным, а это ощущение не купишь за деньги. По существу, он был уже стариком, хотя в постели продолжал считать себя девятнадцатилетним. Он плохо понимал, что ему нужно. Дэбби лучше понимала его потребности, и это давало ей власть над ним.

Раздался звонок, и в квартиру, одетый, как всегда, с подчеркнутой изысканностью, вошел Лагана. За ним тенью следовал телохранитель Гордон. Расстегнув пальто, Лагана энергично потер рукой об руку. Потом, оглядевшись, улыбнулся Дэбби и Ларри:

— Ну, как дела?

На нем был серый костюм из той ткани, которую предпочитают процветающие банкиры, и неброский галстук. Его туфли были безукоризненно начищены, хотя и не доведены до вульгарного блеска. Носовой платок в нагрудном кармашке был сложен квадратиком.

Гордон переместился к камину и, стоя там, несколько раз кивнул Ларри. Это был нескладный, неуклюжий на вид великан, способный, однако, в необходимых случаях двигаться молниеносно.

— Извините за опоздание. — Лагана улыбался, обнажив белоснежные зубы под черной полоской усов. — Дочь выходит в свет, хотя в это верится с трудом. Она попросила меня задержаться, чтобы по достоинству оценить её новое платье. Я сказал ей, что мое мнение мало что значит, главное произвести впечатление на того футболиста, который платит за право танцевать с ней. — Он улыбнулся Дэбби: — Это был разумный совет, как ты считаешь?

— Зачастую мнение отца значит больше, чем мнение футболиста, — сказала Дэбби. Она знала, что Лагана тает при одном упоминании о своих детях. — Поклонники приходят и уходят, а отцы остаются.

На лице Лаганы появилась довольная улыбка.

Стоун допил виски и передал стакан Ларри:

— Налей еще. — Разговоры Лаганы о семье раздражали Стоуна. Босс в этих случаях казался ему слюнявым старикашкой. — Выпьешь? — обратился он к нему.

— Нет, спасибо, Макс. Я на минутку. У меня сегодня собираются знакомые — так, соседи по кварталу. Буду выполнять обязанности хозяина.

«Мы становимся респектабельными», — подумал Стоун, принимая от Ларри стакан.

— Ладно, давай тогда побыстрее закончим с нашим делом, — сказал он. — Дэбби, пойди вниз, позаботься, чтобы съестного было в достатке. Ко мне тоже собираются несколько типов — перекинуться в покер.

Сунув руки в карманы пиджака, Лагана повернулся к Ларри:

— Ты запорол дело с Бэньоном. — Его голос соответствовал выражению глаз. — Размазал его физиономию по всем газетам, а легавый жив. Лучше не придумаешь.

Лицо Ларри стало пунцовым.

— Осечки больше не будет, — сказал он. — Обещаю. Я полагал, мы предусмотрели все. Готовились неделю, проверили — Бэньон ставит машину в гараж каждую ночь. Я…

— Ты всё задумал неправильно с самого начала, — сказал Лагана. — Надо шевелить мозгами. Бомба в машине прямо указывает на нас. У газет отличный повод поднять крик. Может, тебе поискать работу в рекламном бюро?

— В следующий раз всё будет тихо, — сказал Ларри, с трудом сдерживаясь.

— Нет, — ответил Лагана, — больше ты в игре не участвуешь. Макс, ты договорился с наемников?

— Да, с парнем из Чикаго. Он вылетает сегодня вечером. Меня заверили, что он ас, — сказал Стоун, глядя в бокал.

— Значит, я больше не участвую? — спросил Ларри.

Лагана бросил на него пристальный взгляд:

— Ты вне игры. Оставь Бэньона в покое. Макс договорился с иногородним.

Ларри посмотрел на Стоуна:

— Мог меня хотя бы предупредить, Макс.

Глядя на сумрачную физиономию Ларри, Стоун рассмеялся. Ему нравился этот парень — крутой и толковый. Однако он был слишком высокого мнения о себе, и не мешало время от времени ставить его на место.

— Думаю, до Бэньона ты ещё не дорос, — сказал он.

— Бэньон — тупой фараон, — упрямо возразил Ларри.

— Тебе надо подучиться, — сказал Лагана. — Бэньон не дурак. Он вышел на наш след почти сразу же после того, как Бэрроуз прикончил девку. — Он взглянул на Стоуна: — Да, там вы тоже наломали дров. Сейчас не двадцатые годы. Выбрасывать девку из машины всё равно что рекламировать нас в газете. — Он обернулся к Ларри: — Знаешь, чем сейчас занимается Бэньон? Выясняет, кто изготовил бомбу.