Одинокий колдун - [110]
— В бога? — переспросил изумленный колдун.
— А как же! Среду, нравы птичьи я лучше всех знаю. И я так режиссуру сбацаю, ты таким звездным премьером подмостков выступишь, и это будет такой спе-кк-так-кль! Все вместе — театр гиньоля, Арто, Питера Брука и Хармса с Введенским, и еще русского похабного фольклора. Светка моя курицу сыграет... Ох, как это красиво... Соглашайся, взметнемся в мир чистого, гармоничного искусства сцены, и ничего иного, земного!
Колдун почти по-петуховски склонил голову к плечу и криво заухмылялся.
— У меня появилось стоящее предложение насчет одного спектакля, Петухов. И ты меня убедил, сам того не замечая, сыграть в воробьиную ночь одну пьеску. Поможешь отыграть гастроли?
— В сквере? — погрустнев, потеряв голос, хрипло спросил Петухов.
— Именно. Я рад, что ты все понимаешь.
— Наверно, я не могу отказаться. Верно? — еще тише сказал Петухов.
— Почему-то я склонен согласиться с тобой, разумная птица, — ухмыляясь все шире, так что черное морщинистое лицо растянулось по горизонтали, как гармошка, закивал колдун. — А теперь поспешим. Удивительно мало времени осталось на мои занятия. Навестим толстого тихого ксендза. Он, падре, пусть тоже поучаствует в шоу.
Вышел месяц из тумана.
Вынул ножик из кармана.
— Буду резать, буду бить,
Все равно тебе водить.
Детская считалка
С раннего утра Свете-Офелии стало грустно. Может быть, она на самом деле была Офелией, потому что часто и легко впадала в минорные размышления о тщетности, о бессмысленности, о скудости своей жизни; принцы расседлали серых в яблоках коней, запили в придорожных кабаках; замки без своей принцессы обезлюдели, рассыпались грудами битого кирпича и щебня; принцесса так и осталась неузнанной и, возможно, нерасколдованной. На самом деле, ей нужно было гордиться собой. В одно утро она сделала два решительных шага к перемене и обустройству своей жизни: записалась на курсы секретарш и на курсы изучения работы с компьютерами.
За оба курса по три месяца она заплатила 300 долларов, все свои сбережения. Вечером того же дня просто так, по привычке, за полчаса отбарабанила у метро «Александра Невского» пять песенок. Закончила маленький концерт одной из любимых:
И какой-то бородатый бизнесмен, что прямо в «БМВ» объезжал коммерческие киоски с выпивкой и фруктами, подозвал ее и сунул бумажку в десять тысяч.
— Жалобно поешь, — сказал то ли с укором, то ли в оправдание гонорара. — Аж сердце защемило.
Несколько подростков проводили деньги завистливыми взглядами. Подростки были те еще, с татуировками на руках, в кожанках и все как один бритые и низколобые. Света-Офелия в секунду промчалась мимо них в метро, да вниз по эскалатору. Думала поужинать в ресторане (чтоб так же шикарно, как с Альбиной), да вдруг вспомнила, что нужно Петухову новые штаны и рубашку купить. И купила! Вот такая молодец она в тот вечер была...
А в ее квартире Свету-Офелию поджидала Альбина, сумевшая без ключей пробраться сквозь запертые двери. Каким способом, хозяйка не рискнула спрашивать, да и не до того было.
— Слышь, музыкантша, иди ко мне. Скажи, какие способы бортануться ты знаешь? — крикнула Альбина из комнаты, когда Света лишь переступила порог.
Альбина лежала на диване, привалившись спиной к двум вышитым подушкам с бахромой. В комнате было темно, Света хотела включить свет.
— Не смей! — рявкнула незваная гостья. — Соображай, время дорого.
Света разглядела еще, что та укуталась в пледик. Остро пахло чем-то нехорошим, догадалась, что Альбину тошнило.
— Бортануться — это ты про аборт?
— Ну а про что? Я девка нелюдимая, ни с кем не зналась, способов не знаю. А чистить нутро срочно надо.
Из-за темноты Света-Офелия не видела лица Альбины и не могла вовремя замолчать или корректировать свою речь; голос у гостьи был очень высоким и хриплым, так что можно было догадаться, что она нервничает или очень неважно себя чувствует, или вообще свихнулась. Тем не менее, хозяйка решилась на эту фразу:
— Слышь, Альбина, ты отдай мне этого ребенка. У меня уже четыре аборта было, в последний раз инфекцию в матку занесли, и шансов родить почти нет. А ребеночка очень хочется.
— Включи свет, — ледяным тоном приказала Альбина.
Дешевая люстра из стеклянных кулончиков вспыхнула и осветила ее лицо. Оно было совершенно зеленое (как будто выкрасили охрой), и по нему текли струйки пота. Не вставая с дивана, Альбина откинула плед, оставшись в юбке и синей футболке. Стянула с себя футболку, приспустила на бедра резиновый поясок юбки.
— Смотри.
И тут же пронзительно, громко завизжала, вцепившись обеими руками в обнаженный живот, вздувшийся внизу, над лобком, как небольшой воздушный шарик. Света подошла и затряслась — этот надутый живот шевелился, скорее даже, он дрыгался, ходил ходуном, причем натягиваясь в разные стороны, как если бы кто-то изнутри бил в мускульные и кожаные перегородки, отгораживающие этого обитателя от мира.
…Страшная и мерзкая, не для нормальных людей затея. Но именно ее предложили долбанные аналитики из теплых кабинетов с компьютерами и прочей ерундой. Отправлять людей в одиночку, автономно на поиск… Но посланные погибали. Двоих нашли еще живыми, оба обмороженные и свихнутые от страха или мучений. Почти кандидаты в новые Черные Альпинисты… Вниманию читателя предлагается «крутой» криминальный роман молодого, но безусловно талантливого писателя Юрия Ищенко.