Одинокий бунтарь: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones» - [25]

Глава 5 1964 год

В 1964-м Америку поразило Великое Британское Нашествие. В феврале туда прибыли «Битлз» — на гастроли и на «Шоу Эда Салливана». Их сингл “I Want to Hold Your Hand” и альбом “Meet the Beatles” достигли 1-го места в хит-парадах. К апрелю на их вершине у «Битлз» было уже 5 синглов и 2 альбома. «Роллинги» же в самом начале 1964 г. вместе с “Dave Clark Five”, Клиффом Ричардом, “Hollies”, “Freddie & the Dreamers”, Дасти Спрингфилд и “Swinging Blue Jeans” приняли участие в записи пилотного выпуска телешоу “Top of the Pops”. Дитя Билла Коттона, главы отдела эстрадных программ Би-Би-Си, эта передача, снимавшаяся, кстати, в специально переоборудованном для этих целей церковном холле, стала последышем бешеного успеха “Ready Steady Go!”. Перед трансляцией тем же вечером между «Роллингами» и “Swinging Blue Jeans” произошла небольшая стычка. Они переругивались друг с другом, едва приехав в студию, и кто был виноват, сказать трудно, но все закончилось настоящей потасовкой с опрокинутыми столами, в результате чего студийный персонал бросился разнимать драчунов.

“I Wanna Be Your Man” добралась до №15 в хит-парадах, и теперь должен был выйти их первый мини-альбом с песнями “Bye Bye Johnny” и “Money” на одной стороне и “You Better Move On” и “Poison Ivy” — на другой. Записанный в студии “Regent Sound”, он должен был совпасть с новыми гастролями группы. Перед тем, как Брайан покинул Лондон, он узнал устрашающую новость о том, что станет отцом в третий раз: Линда обнаружила, что беременна, и объявила, что ребенок родится летом. Брайан не знал, как ему теперь быть. С одной стороны, он был счастлив с Линдой, ему было уютно с ее родителями, и он наслаждался стабильностью семейного дома Лоуренсов. Однако Брайан отлично знал, что последнее, чего он хотел — это быть связанным обязательствами, и неважно какими. Он был полон амбиций, и его отношения с Пэт и Марком, окончившиеся так неблагополучно, были жертвоприношением всепоглощающей страсти к сцене, которая бурлила в его душе. Теперь его мечты сбывались: слава уже заблестела перед его взором, и меньше всего на свете он желал успокаиваться на этом. По просьбе родителей Линды она и Брайан решили посетить Джонсов и рассказать им об ожидаемом внуке. Однако что-то помешало им сделать это.

В период беременности Линды пара жила в Виндзоре в родительском спокойствии и счастье, хотя у Брайана бывали короткие вспышки ревности по поводу ее друзей. Брайан никогда не считал себя симпатичным, и ему все время казалось, что все эти здоровенные темноволосые парни-битники, с которыми обычно тусовалась Линда, выглядели гораздо лучше, чем он. Однажды она пошла на вечеринку с прежним бойфрендом, чтобы повидать своих старых друзей. Брайан узнал об этом и поставил ей синяк под глазом. Линде пришлось сказать своему отцу, будто она ударилась о дверь. Когда Брайан чувствовал себя подавленным, наружу выходила агрессия, но потом он чувствовал себя виноватым и вел себя уже хорошо. Так он выпускал пар; что-то из его прошлой жизни делало его таким злым. И Линда знала, что Брайан мог выплеснуть эти свои чувства только на нее.

Брайан любил флиртовать с опасностью, но не мог поддерживать с ней долговременные отношения. Только тогда, когда он понимал в себе всю силу своего саморазрушения, то менял свое поведение. Помочь понять эту ситуацию может такой случай. Брайану очень нравилось ощущение своей власти над кем-либо в быстро едущем автомобиле. Как-то он взял Линду на испытательный пробег в «Ягуаре». Когда они набрали скорость, начался дождь. Внезапно их путь пересекла кошка. Брайан нажал на тормоза, машина подпрыгнула и перевернулась. Все в синяках и ушибах, ни Брайан, ни Линда серьезно не пострадали. Испуганный, Брайан решил не покупать эту машину — или вообще никакую машину. После этого случая на концерты группы его возил мистер Лоуренс.

Впрочем, времени на то, чтобы как следует переварить и обдумать возможность появления ребенка и того, что из этого последует, у Брайана было как всегда катастрофически мало. «Роллинги» начали свою череду бесконечных туров, которые продлились почти без перерыва еще 4 года. Новое турне группы превзошло все ожидания, и пресса, уже измученная битломанией, была только рада освещать его. «Роллинги» и их музыка — более сырая, грубая и чувственная, чем у любой британской команды до них — имела поразительный эффект на публику и словно просилась в заголовки. Некоторые из них звучали так: «Смогут ли «Роллинг Стоунз» побить «Битлз»?», другие описывали их как поп-отщепенцев, которые способны только на то, чтобы сердито глядеть на своих зрителей со сцены. Мика Джаггера обычно не смущал плохой прием. Когда они играли в Гринвич-Таун-Холле, на вопль одного недоброжелателя: «Постригись!», Джаггер немедленно ответил: «На себя посмотри!»

Во время тех гастролей, в дороге, Брайан скучал по Линде. В Манчестере он написал ей следующее письмо:

«Манчестер, среда

Моя дорогая Линда,

Я очень, очень извиняюсь, что до сих пор не писал тебе — но на самом деле мы были очень заняты и, к тому же, ты знаешь, как я ненавижу писать письма. Турне это очень забавное, но играть в театрах — определенно скучно. Мы хорошо повеселились и познакомились со многими людьми. Прошу прощения, что не позвонил тебе в субботу вечером. Я пробовал снова и снова, но связь с Лондоном все не налаживалась, и я не смог пробиться — честно, дорогая, это правда. Мы возвращаемся в воскресенье ночью — может быть, останемся в Виндзоре? Мы должны снова уехать утром во вторник.