Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день - [67]

Чуть поодаль от этого аппарата располагались аналогичные, хоть и менее яркие, экземпляры. Мое внимание особенно привлек один из них – выкрашенный в камуфляжную расцветку. Приглядевшись, я заметила надпись, нанесенную красной краской поверх черно-зеленых пятен.

– Что это? – удивленно взглянула на Антона, указывая глазами на самолет.

– А ты сама не видишь? – усмехнулся тот.

– Вижу, но почему?

– Что почему? – не понял парень. – Почему «Полина»? – Он замялся. – Так получилось. Я приобрел этот самолет у одного чудилы, влюбленного в девушку с таким именем. Вообще-то самолет не яхта, его обычно не называют, но случаются и исключения. А я оставил все как есть. Тем более что, согласись, весьма симпатично?

Я кивнула, хотя и не осознала до конца смысл сказанного. Спохватившись, я полюбопытствовала:

– Постой… Так, значит… Это твой самолет?

– Ну да, – ослепительная улыбка осветила лицо Антона, а я вновь почувствовала, как острая игла ревности кольнула прямо в самое сердце. Дожили, моя соперница – ржавая железка! Хотя насчет ржавчины это я зря, конечно: непокрытые краской детали самолета сверкали начищенным металлом, да и в целом летательный аппарат производил достойное впечатление.

– Ну, так что, Антон Казимирович? – Иван отлепился от облупившейся стены старого ангара, к которой прислонился сразу же, как только нас поприветствовал. – Полетите или будете разговоры беседовать?

– Полетим, Иван, конечно, полетим, – супруг весело подмигнул мне, а я почувствовала, как ноги налились свинцом – надеюсь, под «полетим» он не имеет ввиду нас двоих, ибо я с детства высоты боюсь. Даже на более надежных летательных аппаратах с трудом передвигаюсь, по возможности предпочитая наземный транспорт. О том же, чтобы залезть внутрь этой «коробочки», и речи быть не может.

– Только Ольгу дождемся, хочу Полину с ней познакомить, – пояснил супруг Ивану. Тот нехотя вернулся на место. Двое других мужчин лениво перебрасывались словами, не обращая на нас никакого внимания.

– Хочешь осмотреться? – поинтересовался Антон, и я медленно кивнула. Может, удастся отвлечься от мыслей о предстоящем испытании или даже придумать достойный повод, чтобы его избежать. Сообщать супругу о своих фобиях почему-то не хотелось. Тот же, ничего не подозревая и с явной гордостью, причины которой станут мне ясны несколько позднее, начал экскурсию.

– Это ангар, где самолеты проходят ТО и предполетную подготовку, в случае необходимости, – воодушевленно вещал супруг, показывая огромное, видавшее виды и явно нуждающееся в ремонте помещение. Тут и там в нем стояли механизмы, о назначении которых я могла только догадываться. Хотя кого я обманываю? На самом деле даже догадок на этот счет никаких не имелось.

Шаги гулким эхом отдавались в большом пространстве – представляю, какой здесь стоит шум, когда самолет запускает двигатель. Не удивлюсь, если местные сотрудники туги на ухо. И что только заставляет людей работать в подобных условиях?

Словно угадав мои мысли, Антон пояснил:

– Все, кто тут работает, – настоящие энтузиасты. Они обожают самолеты и… – Он запнулся, и я поняла, что он волнуется. – Именно поэтому так важно сохранить аэродром, понимаешь?

– Ты о чем?

– Да…

– Антон Казимирович, – на бетонный пол легла огромная тень богатыря Ивана, – Ольга приземлилась.

Не закончив фразу, супруг вприпрыжку помчался из ангара, не забыв, правда, схватить за руку и меня.

– Пойдем, я вас познакомлю, – не скрывая восторга в голосе, прокричал он. Не могу сказать, что у меня вызывала радость перспектива знакомства с женщиной, одно упоминание имени которой вызывало у моего мужа подобный энтузиазм, но и выхода ведь другого тоже не было.

Мы неслись с Антоном по полю туда, где, размахивая гигантскими лопастями, черной кляксой примостившимися на носу, медленно двигался ярко-красный летательный аппарат.

Услужливое воображение тут же нарисовало образ его обладательницы. По моему опыту, такой цвет для своего транспортного средства обычно выбирают ослепительные красавицы – извечные обитательницы глянцевых обложек.

Каково же было мое удивление, когда из кабины на траву бойко спрыгнула… сухонькая старушка, столь же смахивающая на гламурную красотку, как я на ее самолет.

– О, Антон! – приветствовала она моего супруга, весело помахав ему рукой. – Сколько лет, сколько зим!

– Оль, да ты что? – рассмеялся тот, подходя к бабушке и расцеловывая ее в обе щеки. – Третьего дня ж виделись.

– Вот именно! – проговорила женщина, грозно насупив брови. – Три дня носа не казал, а ведь обещал…

– Оленька, душа моя, – мой муж изобразил раскаяние. – Обстоятельства так сложились! Но, думаю, твое сердце смягчится, когда ты узнаешь, кого я привез, – муж, вывел меня из-за спины и тихонько толкнул в сторону собеседницы. Умным проницательным взглядом ощупала старушка мою фигуру и задержалась на лице. Слегка сощурившись, она вгляделась мне в глаза и, по всей видимости что-то для себя решив, одобрительно кивнула.

– Вот, значит, какая ты, – проговорила она, и я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться – в голове почему-то промелькнула фраза из давно забытого старого анекдота. Саму смешную историю я благополучно забыла, а вот ее коронную фразу частенько употребляла в быту. «Так вот ты какой, северный олень!»