Одиночка - [41]

«Опасность» — гласила первая надпись.

«Автоматическое уничтожение корабля»

«После установки детонаторов нажать клавиши на панели…»

Последний цилиндр занял свое место.

«После включения системы корабль будет уничтожен через 10 минут»

Пальцы толстяка пробежали по клавишам, встроенным между дисков взрывателей. Отжатые кнопки начинали светиться бледным желтым светом.

«Система подготовлена» — высветилось на небольшом экране.

Паркер стер с лица пот и вновь взглянул на таблицу.

«По экстренной необходимости автоматическая ликвидация корабля может быть отдалена на 5 минут»

Кривая улыбка застыла на лице Паркера.

— Нет, ребята, откладывать мы не станем. — Он поднялся с колен и подошел к шлюзу.

… Отец погиб нелепо, случайно. Какой-то дурацкий случай. Мне было тогда четыре года. Он переходил дорогу вблизи Ричард-авеню, и его подстрелила полиция, приняв за какого-то опасного типа, но… Я почти ничего не помню. И отца слабо помню. Мама рассказывала, что я его очень любил. Она чуть с ума не сошла. Даже в психушке пролежала месяца три. Но этого я тоже не помню. Помню только, что долго пробыл у бабушки.

До сих пор не помню, почему мать не вышла замуж еще раз. Мужики вокруг нее косяками ходили. Всех цветов и размеров. Иногда даже попадались такие, которые неплохо относились ко мне. Но, похоже, она любила только его, и любит до сих пор…

Оставив внешний шлюз открытым, Паркер спустился по боковому коридору на третью палубу и пошел по противоположной стороне корабля. Если у этой твари развит нюх и она напала на его след, то может устроить засаду, и идти другой стороной безопаснее.

Мама, мама! Что с тобой будет, не дай Бог что? Хорошо еще, что хоть внуки останутся. Их у тебя даже слишком много. Но ты сама виновата. Кто мне говорил: «Жениться тебе еще рано, маленький еще. Если девочка нравится, приведи домой, познакомишь — а там поговорим». Вот, а теперь — пожалуйста, наприводил! Дома такой бедлам развел… Но что делать, я их люблю, они — меня. Еле выпер их всех. Так все равно: только уйду в рейс — опять все у тебя на голове сидят! Хорошо бы хоть сидели — может, и помогли бы чем. Хотя тебе как раз поможешь! Сыну родному не даешь пальцем пошевелить… Все у тебя маленьким хожу. А маленькому уже тридцать пять годочков. У самого скоро десяток ребятишек будет, а ты все…

Ноги поехали на чем-то скользком, и он чуть не растянулся на полу, цепляясь руками за выступающие трубы. Под ногами была лужица какой-то прозрачной едко пахнущей слизи. Он встал и осмотрелся. Уходящий вдаль коридор был пуст. Боковые переходы они с Ламберт задраили еще раньше, и теперь они светились индикаторами закрытых замков.

«Неужели вляпался? У самого финиша так наколоться! Обидно!»

Но вокруг было тихо, и всего футов сто оставалось до конца тоннеля; а там — спасительный люк, каюта Ламберт. Нужно рискнуть. Хоть и жарковато, не погода сегодня для пробежек, но попробуем. Три, четыре…

Грохот шагов наполнил тоннель, уши заложило, сердце бешено стучало.

— Сейчас, детка, я уже почти…

Кулак впечатал кнопку, замки щелкнули, и обливающийся потом толстяк ввалился в каюту. Ламберт сидела в кресле и курила; услышав за своей спиной грохот, она вздрогнула, резко обернулась, и сигарета выпала из разжавшихся пальцев. Люк закрылся.

— Ты видел его? — спросила Ламберт, подскакивая и хватая со стола огнемет.

— Нет, — задыхаясь, выдавил он, — не видел, но дерьма он по кораблю раскидал предостаточно. Надо спешить.

Паркер поднял с пола сигарету и сунул ее в рот. Он отдышался, забрал у нее огнемет и открыл люк.

54

Пот заливал лицо. На корабле было жарко, как в джунглях, и так же влажно. Дышать тяжело, и раскалывается голова. Ну еще немного… Рипли двигалась короткими перебежками от одной стены к другой, держа огнемет наготове и зорко вглядываясь в глубину коридора. Слабый свет голубых ламп отражался в никелированных деталях конструкций. Вот и шлюзовая камера ангара с челноком. Вроде пусто. Она нырнула внутрь. После жары корабельных переходов здесь было как в холодильнике. Задраив люки и положив на приборную доску огнемет, она медленно опустилась в ледяное кресло. Терморегуляция организма стала восстанавливаться, прохлада придавала сил, и подплавленные жарой мысли стали оформляться и приобретать более или менее упорядоченный характер. Челнок был рассчитан на двоих. Управление им не требовало больших знаний и специфических навыков. Внутренний компьютер имел достаточные возможности, и быстродействие — не хуже, чем у «мамочки». А запасы топлива позволяли совершать достаточно долгие перелеты. Кроме всего прочего, челнок был не совсем черепахой и позволял развивать приличную скорость.

Рипли одну за другой вводила системы «шаттла» в действие. Спустя несколько минут приборные панели сияли всеми цветами радуги. Ее руки бегали по кнопкам терминала, набирая координаты корабля и задавая предполагаемый курс.

Огромный поддон ушел в чрево «Ностромы», освобождая хрупкую скорлупку.

«Корабль к полету готов»

Рипли встала и осмотрелась. В маленьком помещении было очень тесно. Разнообразный хлам громоздился посреди каюты. Она подошла поближе и почему-то вспомнила, что в «шаттле», в кресле пилота, очень любил сидеть Даллас, что натащил все это сюда Бретт и что вообще кораблик был любимцем всего экипажа. И надо же было так случиться, что теперь это их единственная надежда.