Одиночество - [28]

— Смотреть и видеть — не одно и то же. Ты улавливаешь разницу?

— Тебе не к лицу маска философа. Хватит морочить мне голову, Джек! А если тебе известно то, чего не знаю я, так и скажи без лишних витиеватых намёков.

— Не могу, Вернон.

— Почему же?

— А разве ты забыл, что Джек существует исключительно в твоей голове? Поэтому тебе придётся поразмыслить над этим самостоятельно.

* * *

«Хватит валять дурака, Вернон! — приказал себе мужчина, ставший по вине своих страхов затворником в чужом доме. — Пора посмотреть правде в глаза: ты всего лишь сумасшедший, страдающий от одиночества и от вымышленной опасности, порождённой твоим же больным воображением! Оторви задницу с дивана и выйди на улицу!»

Главное, не поддаваться наваждению, если оно снова заставит Вернона с позором укрыться в четырёх стенах. Картонный мальчик с жевательной резинкой — это жалкая попытка мозга восполнить пустоту, образовавшуюся после исчезновения людей. Никакого картонного мальчика на самом деле не существует. По крайней мере, он точно не стоит под окном и не ждёт появления единственного человека в городе.

«Отлично, сейчас я открою дверь, и там никого не будет, — постарался внушить себе мужчина, прикоснувшись к ручке и приготовившись открыть замок. — Всё, что я увижу, — это пустая улица. Абсолютно пустая».

Раздался щелчок, и Вернон Левитт увидел сквозь узкий дверной зазор пустующий город. Солнце залило ярким светом крыши домов. Чудесная погода располагала к тому, чтобы покинуть дом и насладиться хорошей прогулкой. Мужчине удалось побороть внутренний страх и переступить порог.

«Ещё один шаг, парень! Ещё один шаг!» — одинокий обитатель с невероятным напряжением преодолел расстояние до забора, как будто за ним через оптический прицел следил снайпер, в любую минуту готовый нажать на спусковой крючок. В какой момент винтовка выстрелит пулей безумия? Этого Вернон не знал, поэтому, на всякий случай, не терял бдительности. Если перед ним сейчас неожиданно замаячит фигура картонного мальчишки с глупой улыбкой на лице, он немедленно вернётся в дом.

Но никто не появлялся. Город погрузился в глубокий сон.

«Всё в порядке, — успокаивал ускорившее ритм сердце мужчина. — Здесь никого нет».

Чтобы преодолеть страх, необходимо посмотреть ему в глаза, научиться контролировать его. С этой целью Вернон вновь направился к супермаркету. Он должен доказать собственному сознанию, что оно полностью во власти мужчины. Оно больше не сможет выкидывать с ним шутки, подобные той, которая в прошлый раз заставила Вернона Левитта с позором отступить.

Внешне он выглядел спокойным, но внутри был похож на содрогающиеся стены здания, угодившего в эпицентр десятибалльного землетрясения. Чем ближе к супермаркету Вернон подходил, тем сильнее стучала кровь у него в висках. Картонный мальчик там. Он ждёт его.

«Смелее, солдат!» — всплыла в памяти фраза из какого-то фильма, озвученная голосом бравого вояки.

«Будь решительнее, ковбой», — теперь голос принадлежал киноактрисе, только Вернон не мог вспомнить её лица.

«Не робей, приятель. Тебе придётся это сделать», — голоса начали сливаться в смешанный хор.

И снова мужчина оказался среди прилавков с товарами. Он помнил, где именно оставил лежать испорченный ударами рекламный щит. Пока что не происходило ничего из ряда вон выходящего, и Вернон Левитт приблизился к тому месту, где увидел погром, устроенный в приступе охватившего его гнева. Фрагмент картонного мальчишки, рекламирующего жевательную резинку, всё так же лежал на полу, испачканный кетчупом и горчицей.

— Привет! — бросил ему Вернон.

Цветная фигура не отозвалась.

«Вот видишь, ничего страшного», — вздохнул посетитель. А уже через мгновение его чуть не парализовало от ужаса.

— Привет, Вернон! — за упавшей полкой стоял рыжеволосый мужчина, и Вернон сразу же его узнал.

— Рейли? Это действительно ты?

Тот кивнул, подтверждая слова Вернона.

— Но ведь ты… — Вернон Левитт осёкся.

— Умер? — улыбнулся Рейли Мауф. — Ты это хотел сказать?

— Прости.

— Тебе не за что просить у меня прощения.

— Как ты сюда попал?

— Если вы читаете это, ищите меня в Таргет-Тауне, — процитировал повзрослевший друг детства. — Кажется, ты не пожалел краски, чтобы оставить это сообщение повсюду.

— Значит, ты прочитал моё послание! — обрадовался Вернон. — А я уже и не надеялся, что когда-нибудь встречу живую душу. Одиночество совершенно выбило меня из колеи.

— К сожалению, у меня мало времени.

— Мало времени? Чёрт возьми, куда можно спешить в этом опустевшем мире?

Рейли поднёс указательный палец к губам, давая понять Вернону, чтобы тот замолчал и выслушал его:

— Помнишь наше детство? Мы неплохо проводили время вчетвером — Кевин, Орсон, ты и я, не так ли?

— Ещё бы не помнить! Но почему…

Рейли снова показал знаком, что Вернон не должен его перебивать:

— Отличное было время. Время светлых надежд и нежной любви. Тебе, например, нравилась Джулия Керслэйк, да?

— Но она нравилась всем, — попробовал возразить Вернон.

— Из нас четверых тебе особенно, — Рейли Мауф сделал ударение на слове «тебе». — Ты, конечно, старался скрыть своё чувство, но мы-то всё видели.

— Ты хочешь сказать, что вы знали и молчали?