Одиночество Титуса - [73]
На заре, в самый день Празднества… над всей землей должен разнестись голос гонга. И Гепара готова была поручиться своим состоянием, что всякий, кто окажется при этом протяжном ударе близ Титуса, увидит, как по лицу юноши скользнет тень… такая, словно ему внезапно напомнили о другом мире: том, из которого он бежал.
Глава девяносто третья
Какой бы сноровкой и расторопностью ни отличалась Гепара, настало время, когда появляться сразу везде (свойство, которым она славилась) стало для нее невозможным, она уже не могла в одну минуту выпрыгивать из вертолета и бежать к «производственным мастерским», а в следующую – проводить торопливые переговоры с кем-то из доверенных «мастеров».
Время подпирало, и управляться сразу со всем, не перепоручив кому-то хотя бы части дел, стало задачей неисполнимой. Волей-неволей пришлось смягчить меры секретности, поскольку не приподними она занавес хоть немного, за ним мог разбушеваться хаос. И так-то уж было поздновато. При всей властности, какую вмещало маленькое, напряженное, как тетива, тело Гепары, в Мастерских поднимался ропоток недовольства, с каждым днем все нараставший.
Роптали и будущие гости, отчего Гепаре пришлось поделиться с парой из них кое-какими тайнами.
А был еще и отец. Его удалось наконец, хотя бы отчасти, склонить на свою сторону.
– Это не займет много времени, отец.
– Не нравится мне все это, – глухо отвечал хилый человечек.
– Что ж, каждый должен сыграть свою роль, ведь так? Костюм твой готов? А маска?
На жутковатую яйцевидную голову опустилась муха. Конвульсивно подергав кожей, обтягивавшей череп, отец Гепары спугнул нахалку, но ко времени, когда он нашелся с ответом, дочери уже не было рядом. Гепара не могла попусту тратить время.
Глава девяносто четвертая
На общем собрании распорядителей, коих насчитывалось девять душ, включая Гепару (если предположить наличие в ней души), и кои представляли все слои общества, было постановлено, что относительно места праздника всех надлежит оставить пока во мраке неведенья; только девятке избранных и дано было узреть в этом мраке подобие проблесков света.
Все они были подкуплены. Все имели отдаленное представление о том, что происходит в мастерских, сараях, складах и частных домах.
Впрочем, и тех разнимало недовольство. Конечно, в сравнении с прочей толпой они были людьми привилегированными, однако, если сравнивать их с Гепарой, тоже блуждали во тьме, добывая обманным путем обрывки разрозненных сведений и твердо зная только одно: весь этот многосложный хаос лишь мозгом Гепары сопрягается в некий гигантский замысел.
Глава девяносто пятая
– Мне все время кажется, что с Титусом что-то неладно, – сказала Юнона. – Он снился мне этой ночью. Он в опасности.
– Он был в опасности большую часть своей жизни, – отозвался Анкер. – Думаю, если бы ему ничто не грозило, он себе места не находил бы.
– Ты веришь ему? – после долгой паузы осведомилась Юнона. – Я никогда тебя об этом не спрашивала. Наверное, боялась ответа.
Анкер, заведя кверху глаза, оглядел потолок предоставленного в их с Юноной распоряжение салона на девяносто девятом этаже. Потом снова откинулся на индиговые подушки. Юнона стояла у окна, царственная, как и всегда. Чуть полноватый подбородок и тонкие морщинки, расходившиеся от глаз, нисколько не вредили ее красоте. Комнату заливал бледно-голубой свет, сообщавший странный оттенок копне рыжих волос Анкера. Издалека доносился рокот, схожий с шумом прибоя.
– Верю ли я ему? – переспросил Анкер. – А что это значит? Я верю в то, что он существует. Так же как в то, что ты дрожишь. Ты не заболела?
Юнона обернулась к нему.
– Я не заболела, – прошептала она, – но заболею, если ты не ответишь на мой вопрос. Ты знаешь, о чем я спрашиваю.
– О замке его и родовитости? Это они не дают тебе покоя?
– Он такой мальчик! Такой чудесный мальчик! И всегда был нежен со мной. Как же мог он наврать мне, да вообще кому бы то ни было? Что ты чувствуешь, когда слышишь это странное слово?
– Горменгаст?
– Да, Горменгаст. Ах, Анкер, милый. У меня так теснит сердце.
Анкер одним мягким движением встал и вразвалку приблизился к Юноне. Но не коснулся ее.
– Юноша не безумен, – сказал он. – Кем бы ни был Титус, он не сумасшедший. Если считать сумасшедшим его, тогда уж пусть сходит с ума весь мир. Нет. Выдумщик – это возможно. Почем знать, быть может, он – последнее достижение царства фантазии, предположений, гипотез, догадок, озарений, всего, что оплетено неистовой паутиной его воображения. Но сумасшедший? Нет.
Анкер глядел на Юнону, насмешливо улыбаясь.
– Значит, ты не веришь ему, несмотря на все твои многословные речи! – воскликнула она. – Считаешь его лжецом! Ах, милый Анкер, что со мной происходит? Мне так страшно!
– Это все твой сон, – сказал Анкер. – Что тебе приснилось?
– Я видела Титуса, – помолчав, зашептала Юнона. – Он брел, пошатываясь, с замком на спине. Пряди темно-красных волос заплетались вокруг высоких башен. Он шел спотыкаясь и кричал: «Прости меня! Прости!» А за ним летели глаза. Только глаза, ничего больше! Целый рой. Они пели, плывя рядом с ним по воздуху, и зрачки их то расширялись, то сужались, в согласии с нотами, которые они выпевали. Ужасно. Понимаешь, они смотрели так пристально. Точно гончие, готовые вот-вот разорвать лису. И пели не умолкая, так что по временам трудно было расслышать Титуса, кричавшего: «Прости же меня! Умоляю, прости!»
Старинный замок, погрязший в ритуалах, пробуждается ото сна благодаря тому, кто решился в одиночку нарушить правила. Теперь каждый, кто осмелится пройтись по темным коридорам Горменгаста, окажется во власти его жгучего нетерпения, его жажды бунта.Цикл романов о замке Горменгаст, подобно «Властелину колец» Толкина, обрёл мировую славу как неоспоримая, бессмертная классика зарубежной литературы.
Третья книга из цикла романов о замке Горменгаст – история бесконечных скитаний Титуса Гроана. По праву рождения его место в этом мире определено, он – олицетворение власти, столь же безграничной, сколь бессмысленной. Пытаясь освободиться от этих оков, он убегает от своего предназначения, покидает Замок. Но принесёт ли побег желанную свободу?
Писатель, поэт и художник Мервин Пик (1911–1968) – одна из наиболее ярких и своеобразных фигур англоязычной литературы. Его произведения еще при жизни вошли в антологии современной классики. Безусловное признание литературной общественности (премия Королевского литературного общества) и мировую славу принес М.Пику роман "Замок Горменгаст".Действие романа, в котором магически сплетаются фантазия, гротеск, сатира, элементы мистики, глубочайший психологизм, построено на извечных человеческих ценностях – любви, стремлении к свободе, борьбе со всем порочным и косным в обществе и самом человеке.Блестящий стилист, мастер захватывающего повествования, тончайший знаток природы и движений человеческой души, М.Пик создал поистине уникальный мир, события в котором не могут не увлечь читателя.Другие названия: Горменгаст.
Мервин Корено Пик (1911 – 1968) – английский писатель, поэт, драматург и художник, автор блистательных иллюстраций к «Острову сокровищ», «Алисе в стране чудес» и к собственным произведениям. Как писателю, настоящую славу ему принесла трилогия «Горменгаст» – живописное и захватывающее повествование, парадоксальным образом сочетающее традиции Диккенса и Кафки.Его герой, рожденный властителем фантастического замка, вся жизнь которого подчинена букве древнего ритуала, отчаянно стремится вырваться из замкнутого статичного пространства каменных стен, уродующих жизни и души своих пленников.За эту книгу Мервин Пик был удостоен премии британского Королевского литературного общества.
Уже семьдесят шесть поколений замком Горменгаст правит древний род Гроанов, существование которого основано на Ритуале и окутано им, как паутиной. В этих стенах «вспышки страстей, не превышающие размахом свечного пламени, мерцают и гаснут при всяком зевке Времени, ибо Горменгаст, огромный, расплывчатый, все перемалывает в прах». Рождение юного Титуса нарушило безмолвие обитателей каменного улья. Написанный 70 лет назад, роман «Титус Гроан» стал литературной классикой и положил начало фундаментальной трилогии о замке Горменгаст, известной во всём мире.
«Мальчик во мгле» – первое русскоязычное издание сборника рассказов классика английской литературы Мервина Пика, автора трилогии «Горменгаст».Эта книга – танец смерти привычного нам взгляда на мир. Эта книга – приглашение в диковинное путешествие далеко за пределы Горменгаста. Полейте пальму перед выходом. Встречаемся тогда же, там же.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.