Одиночество шамана - [79]

– Да что же это такое? – вскричал Андрей и потряс головой, потрясенный бурным словоизвержением Марго. – Вы можете толком объяснить, что происходит?

Сергей Васильевич укоризненно покачал головой, решительно отодвинул Марго и предстал перед Андреем. Он не так часто позволял себе столь неделикатные действия по отношению к даме и потому чувствовал себя неловко. Чтобы скрыть смущение, Сергей Васильевич панибратски подмигнул Андрею:

– Помните, я сразу почувствовал: у вас особая энергетика. А тут выясняется, что вам известна тайна входа в тоннель. Как только я вас увидел в тот день на площади, так понял: у вас необычные способности, и не ошибся…

От того, что он повёл себя слишком по-свойски и прямолинейно, Сергей Васильевич почувствовал ещё большую неловкость, но, решив, что прелюдия затянулась, решительно заявил:

– Нам стало известно, что вы – проводник, обладатель поистине бесценного дара. В пещере, о которой речь, существует потайной вход в тоннель, – он понизил голос, будто говорил об архиважном секрете. – Тоннель соединяет два мира – наш и иной, я не знаю ему точного названия. У меня свой интерес узнать о нём как можно больше, у Марго – свой. Только вы, молодой человек, можете нам помочь.

«Глупцы! – услышал Андрей голос Ниохты внутри себя. – Они ищут то, не знают что – как в русских народных сказках. Верят в какие-то другие измерения, параллельные миры и прочие выдумки. Мир – это просто мир: и ваш, и наш, и всех других существ, видимых и не видимых, – это единая сфера обитания. Незрячий никогда не увидит её. Они ищут вход не там. Хотя, – она хмыкнула и почему-то развеселилась, – он может быть, конечно, и там, где они думают. А искать его не стоит. Он всегда открыт. Просто нужно знать, как в него войти. Скажи им, что каждый должен найти этот путь сам. Если, конечно, хочет найти, а не только мечтает… Ох уж, эти мне мечтатели!».

Прямолинейность Сергея Васильевича была столь же некорректна, сколь и невинна. Ему надоело ходить вокруг да около, тем более – напару с Марго: за то время, что они провели вместе, Уфименко буквально ошалел – и от её словоохотливости, и от непредсказуемости, и эдакой бесшабашности, которая сначала воспринималась как шарм, но, скорее, это было то, что молодежь определяет весёлым словцом – «безбашенная».

Назвав Сергея Васильевича и Марго мечтателями, аоми презрительно фыркнула и замолчала. Так она делала всякий раз, когда не хотела больше ни во что вмешиваться – поступай, мол, как хочешь сам. А он не знал, что делать. Эта парочка хотела от него невозможного: он тоже хотел бы владеть тайнами сакачи-алянской пещеры. Если они, конечно, вообще существуют, а не являются выдумкой досужего ума. И Сергей Васильевич, и Марго производили впечатление людей, у которых полным-полно свободного времени, и потому его не жалко тратить на различные иллюзии. Но при всём том они были недалеки от истины: мир ещё не весь открыт.

– Не совру, если скажу: потаённый секрет пещеры мне неизвестен, – сказал Андрей. – Лучше бы вам поговорить с местными жителями. Может, старики что-то знают. Есть там одна бабка. У неё чудное имя…

– Чикуэ её зовут, – кивнула Марго, и посмотрела на Андрея так, как будто знала о нём больше, чем имела право сказать. – Она и подсказала, что вы нам можете помочь. Случайно ли, неслучайно ли, но у вас в руках оказался пояс сильного шамана.

– Так что с того? – Андрей пожал плечами. – Теперь он не более, чем… ээээ… игрушка. Висит на стенке как украшение.

Ни в чём признаваться он не хотел.

– Вы лукавите, – ласково улыбнулась Марго и в её зрачках блеснули жёлтые искорки. – Этот пояс даёт силу, и вы знаете, что это за сила, не так ли?

– Не так, – Андрей постарался улыбнуться тоже ласково, но и пренебрежительно одновременно. При этом опять-таки не соврал: он на самом деле не знал всех возможностей шаманского пояса.

Сергей Васильевич давно догадался, что Андрей обескуражен их вторжением к нему, и с ним не стоит говорить в столь категоричной форме: в конце концов, он им ничем не обязан. Захочет – скажет. Но при условии, что почувствует к ним доверие.

Андрей пытался – именно: пытался – выглядеть ничего не понимающим, но при этом постоянно отводил глаза в сторону и старался не смотреть на собеседника прямо. Сразу понятно: что-то скрывает, не хочет говорить откровенно.

А ещё Сергей Васильевич отметил лёгкие круги под глазами Андрея, бледный цвет кожи и то, как он нервно покусывал нижнюю губу. Скорее всего, парню нездоровилось. Сам Уфименко в таком состоянии не был расположен к долгим разговорам, капризничал, как малый ребёнок, и сам не знал, чего хотел, вернее, знал: чтобы его оставили в покое. Потому Сергей Васильевич решил, что лучше, как говорится, не бежать впереди собственного визга – надо постепенно разговорить Андрея, вывести его на откровенность.

Жёлтые колбаски, между тем, давно пропитались соусом, ещё немного – и совсем остынут, а холодные они не такие вкусные. Андрей не любил снова разогревать только что приготовленное блюдо – как ему казалось, оно теряло свою первоначальную свежесть. Впрочем, на колбасы это правило не распространялось. Однако с пылу-жару они всё-таки были вкуснее.