Одиночество - [2]

…А потом, отужинав при свечах, они сядут в её авто и поедут к нему домой, предаваться плотским утехам.

Андрей презрительно скривился и злобно сплюнул. Плевок совсем немного не долетел до серой воды.

Ну почему так — одни получают всё, что хотят, а другим не достаётся даже дырка от бублика? И жизнь пролетает мимо — без цели, без желаний, без надежд. В полной пустоте… Полная пустота… Андрей улыбнулся невольному каламбуру.

— Андрей? — услышал он за спиной тихий женский голос. И отчего-то вздрогнул, до боли в пальцах сжав холодную решётку. Ему не хотелось сейчас никого видеть, не хотелось ни с кем разговаривать. Он хотел только одного — остаться наедине с самим собой и Городом.

Но Староволжск — город небольшой, и в нём живёт куча друзей и знакомых.

Которых он сейчас совсем не хочет видеть…

Андрей обернулся.

В нескольких шагах от него стояла женщина из иномарки. Его возраста лет тридцати. Дорогое пальто расстегнуто, на невысокой груди коралловое ожерелье. Наверное, натуральный жемчуг… Умело наведённый макияж лишь подчёркивал красоту и обаяние.

— Андрей? — переспросила женщина. Голос звучал не очень уверенно. Бородин?

Откуда она меня знает? — пронеслась ленивая мысль. Может, в школе вместе учились? Андрей знал, что двое или трое его одноклассников, как говориться, «умело вписались в новые рыночные отношения», стали, что называется, «крутыми». Правда, Андрею рассказывали — тоже кто-то из одноклассников, — что одного из них чуть не «грохнули», и он решил умотать за границу. В Израиль, кажется… хотя никогда не был евреем. Хотя с его деньгами можно кем угодно стать, не только правоверным иудеем… Что касается девушек, то Андрей не слышал, чтобы среди его одноклассниц появились — Андрей усмехнулся — бизнес-леди. Хотя… долго ли умеючи. Это мужчины пробиваются в «крутые» головой и кулаками, не жалея ни себя, ни других. А женщина, чтобы красиво одеваться и разъезжать на шикарной иномарке, должна сначала научиться быстро раздеваться, и не быть в постели холодным бревном. Потому что это так только говориться «бизнес-леди». На самом деле они никакие не леди, а скорее «бледи», то есть если заменить буковку «е»…

Кто бы знал, как я их всех ненавижу, этих «крутых»!

Не — на — ви — жу!

Но… Что это? Андрей внимательно всмотрелся в лицо женщины и, изумлённый, но ещё не до конца осознавший кто перед ним, оторвался от парапета и импульсивно шагнул к женщине.

Большие зелёные глаза, тонкие брови вразлёт. Задумчивая, чуть грустная улыбка…

Это слишком невероятно, чтобы оказаться правдой!

Такие совпадения случаются только в «мыльных операх» — пустых, занудных и глупых.

— Алиса? — неуверенно выдавил из себя Андрей.

Женщина стояла напротив Андрея, всего в трёх шагах от него, спрятав руки в широкие карманы кашемирового пальто.

— Ну, здравствуй, — произнесла она тихим, грудным голосом, от звуков которого Андрей начал таить, как девочка-снегурочка, пригретая весенним солнцем.

— Здравствуй, — смущённо проговорил он, чувствуя необъяснимое волнение. — Сколько лет, сколько зим, — зачем-то выдал он эту совсем уж банальную фразу.

…А ведь она не чуть не изменилась, — мелькнула тёплая, нежная мысль.

Такая же миниатюрная. Тоненькая, как лесная былинка.

…Маленькие, словно выточенные из слоновой кости, ножки, облачённые в чулки телесного цвета, прикрытые почти до колен чёрной юбкой. Кажется, это называется «строгий деловой костюм?»… Я помню, что Алиса всегда носила исключительно короткие юбки, и не один парень на факультете сломал себе шею, провожая маленькие, но стройные ножки Алисы понимающим взглядом.

А вот пальто сидит на ней чуть мешковато. Совсем скрывает фигуру… Андрей почувствовал, как бешено и тревожно застучало сердце — как перед первым поцелуем… Кажется, его громкие удары слышны не только на тихой волжской набережной, — весь город, все его широкие современные проспекты, проложенные через старые улочки, и все старинные улочки, ещё не раскромсанные под натиском современных проспектов; все площади и набережные — кажется, слышат сейчас эти неровные удары.

Андрей прижал ладонь к груди, чтобы унять обезумевшее сердце. Но пальцы предательски дрожали. Дрожали мелко, словно после долгой, завершившейся заполночь, пирушки с друзьями.

Андрей смущённо убрал руки за спину.

* * *

Впервые он увидел Алису на третьем курсе. То есть, конечно, он видел её и раньше, но не сумел выделить эту девушку из огромного числа однокурсниц.

Тем более что девушек на филологическом факультете Староволжского университета училось гораздо больше, чем ребят. На курсе, где учился Андрей, «мальчиков» было всего четверо. А девушек — почти сто двадцать. На первом курсе у Андрея вообще глаза разбегались от такого разнообразия.

Немудрено растеряться…

Впрочем, как в своё время справедливо заметил старик Достоевский «человек ко всему привыкает». Привык и Андрей к тому, что подле него постоянно находятся десятки девушек. Выбирай — не хочу…

Так что когда Андрей увидел Алису, он не сразу понял, что это была Она.

Алиса стояла у распахнутого в летнюю жару окна, и слабый ветерок чуть шевелил её длинные золотистые волосы. А солнце, казалось, палило по-африкански — словно заключило договор с преподавателям филфака хорошенько помучить студентов во время сессии.