Одиннадцать - [30]

– Входи, входи, – крикнул он.

Дверь бесшумно открылась, вошла Саша. Её голова была перемотана, как на картине про героев-защитников Севастополя.

– Присаживайся, – предложил директор.

Она присела за стол, положив руки на колени, не касаясь столешницы.

Владимир Павлович присел напротив неё.

– Как ты? – спросил он по-отечески, но явно без сочувствия. (Она это чувствовала – им всем, наверно, радостно, что нашелся хоть один мужик, который ей «наподдавал», как они выражались).

– Нормально, – спокойно ответила она и посмотрела в глаза Палычу.

Тот непроизвольно улыбнулся – такого черного синяка он никогда не видел на столь милом, когда-то (до синяка), но распухшем теперь, личике. Сейчас она была карикатурным персонажем амазонки, попавшей в засаду. Ох, и сильно же она попала! «Нет, – подумал он, – действительно, прав, кто говорит, что война не для женщин!» А вслух произнес:

– Больно?

– Нет! Смотрится страшнее, чем на самом деле болит. Кожа нежная, девичья, – с сарказмом говорила она, – вот и опухла моментально. А вообще-то – ерунда. Верите?

– Верю, конечно! Тебе ли не верить? Ты у нас проверенный боец…

– Видели, какой я боец? – не затягивая в долгий ящик, Саша сама перешла к нужной теме, которую корректный Палыч не знал, с чего начать. – Что скажете?

Палыч был благодарен ей за этот переход.

– Скажи мне, почему так произошло? Он же не должен был… У него же нет ничего – ни подготовки, ни сил, ни выносливости – ничего. Он был пьяный… и прилично! Он не мог тебя… обыграть!

– Не знаю, – Саша положила локти на сто. – Сама не пойму. Мне должно было хватить минуты, чтобы его отключить. А мы провозились минут десять… Плюс он меня чуть не утопил… Не понимаю!

– Вы провозились тринадцать с половиной минут! – вставил директор. – И за это время он нашел способ тебя утихомирить! Скажи спасибо, что это тренировочный бой – так бы он ещё и отжарил тебя и башку тебе открутил!

– Спасибо, ГВ! – зло ответила Александра. – Насмотрелся, наверное, на мою аппетитную попку? Всю ночь глаз с монитора не спускал?

И она засмеялась над последним словом.

Но болела голова, и девочка быстро затихла.

– Ты бы лучше…

– Не ссорьтесь! – перебил директора Владимир Павлович.

И обратившись серьезно к Саше, спросил:

– Как думаешь – почему так?

– Повезло ему – можно было бы сказать. Но он сам рассказал, что уже подобное предпринимал – значит шёл осознано на это. И быстро сориентировался в критической для него ситуации. Хотя за это время он должен был задохнуться… А я не смогла выжать его… А он ведь курит! Не пойму! Да и в самом начале – он без разговоров, оценив мое преимущество, влепил мне стрелу в лоб, чтобы оглоушить. Так не поступал ещё никто – все считали, что с девочкой справятся без подручных средств и легко. Этот раздумывать не стал, всё рассчитал, всё понял, всё взвесил в долю секунды. И ещё – он не хотел меня бить, но унизить у него было желание, как бы на место меня поставить. А точнее, удовлетворить свое любопытство. Он, как будто, рассматривал меня, чтобы понять, нужна ему такая игрушка или нет. Раздев, он как доктор пробегался по мне глазами и пальцами. Без слюней! Даже обидно чувствовать себя выставленной напоказ, как шлюха на продажу. Насиловать бы не стал, но если не понравилась бы, то от досады ударил бы в лицо кулаком или пнул бы, чтобы я не зазнавалась – мне так кажется. Но не сделал этого – значит, наверное, понравилась. Или что-то ещё…

Владимир Павлович с интересом выслушал всё это, потом повернулся к «ГВ» и спросил:

– А ты как думаешь?

– Она права. Я внимательно (и он осекся)…. просмотрел запись – она права! – он зло глянул на Сашу, так как теперь его слова имели и другой смысл.

Саша улыбалась. Хотя это и было не очень-то симпатично с её-то синяком и перемотанной головой, как у чапаевца, но она с удовольствием улыбалась!

Владимир Павлович поднялся и стал расхаживать по кабинету, потирая подбородок и глядя себе под ноги. Размышлял. Потом остановился, поглядел на всех сверху и спросил:

– Как считаете, это – ОН?

– Похоже! – ответил директор.

– Не знаю! – Александра покачивала головой. – Я – не пойму. Мягкий, алкоголик, сейчас в библиотеке сидит, чего-то пишет… липкий какой-то. И в то же время, не скучает, не скулит, не пытается выбраться от сюда, находит себе занятие, и, что самое непонятное – стреляет, рубится, плавает, ползает по стене без страховки и на маты не валится. Не пойму! Хотя тест он прошел, мне кажется.

– Прошел! – согласился Владимир Павлович. – Включай его на второй круг – проверим. Точнее, будем проверять – может, справится. Если справится – то, значит, мы ЕГО нашли. А, как считаете?

– Включаем. Такого давно не было – любопытно! – согласился Геннадий Валерьевич.

– А кто он сейчас? – спросила Саша.

– Да, – поддержал её ГВ, – кто он сейчас? Что за чудо, которое нашу Сашу распяло в голом виде на штанге?

– Когда ж вы уйметесь? – улыбнулся Владимир Павлович, глядя, как эти двое глядят друг на друга.

– Он хочет, чтобы я с ним переспала! – заявила Саша, кивнув на Геннадия Валерьевича. – Давно мечтает! А я из принципа не буду.

– Нужна ты мне! – парировал директор. – У меня таких, как ты – миллион. Вон иди со своим победителем (Это слово было сказано с таким нажимом, чтобы принести разочарование Саше!) переспи, он это заслужил!