Один выстрел - [55]

– Начинайте, – велел он Зэку.

Тот вздохнул – и начал. История оказалась долгой. Он остановился на подробностях более ранних разрозненных преступлений. Затем перешел к тендеру на городские контракты. Назвал фамилию подкупленного чиновника. Подкупил он его не только деньгами, но и девушками. В том числе несовершеннолетними. Зэк рассказал о злости Теда Арчера, его двухлетнем расследовании и опасном приближении к истине. Описал устроенную утром в понедельник засаду. Они использовали Джеба Оливера. С ним расплатились красной машиной «додж-рэм». Зэк рассказал, как два месяца спустя решили в срочном порядке отделаться от Олин Арчер, когда она начала представлять опасность. Рассказал о маскараде, который устроил Ченко, и как Джеймса Барра выманили из дома, пообещав свидание с Сэнди Дюпре. Описал, как Джеб Оливер перестал быть полезным, и указал, где искать его тело. Рассказал, как Владимир прикончил Сэнди в расчете вывести Ричера из игры. Он проговорил тридцать две минуты и внезапно замолк.

– Невероятно, – произнесла Донна Бьянка.

– Об одном вы умолчали, – заметил Ричер. – Расскажите-ка нам о своем человеке в правоохранительной системе. Нам всем не терпится узнать его имя.

Зэк посмотрел на Эмерсона. Потом на Донну Бьянку. Потом на Алекса Родина. И, наконец, на Ричера.

– Вы уцелели, но вы не идиот, – сказал Ричер. – Присяжные единодушно вас осудят. Процесс апелляции займет десять лет, вы столько не проживете. Все это вы понимаете – и тем не менее согласились заговорить. Почему?

Зэк не ответил.

– Потому что знали – рано или поздно вам выпадет возможность поговорить со знакомым. Со своим человеком. Верно?

Зэк и бровью не повел.

– И человек этот вообще-то сейчас находится здесь, – сказал Ричер.

Зэк промолчал.

– Мне с самого начала не давала покоя одна вещь, – продолжил Ричер. – В армии я был чертовски хорошим дознавателем. Может, лучшим из всех, что когда-либо служили. И знаете что?

– Что? – повторила Хелен Родин.

– Мне бы и в голову не пришло распотрошить паркометр на автостоянке. Ни за что на свете. Выходит, Эмерсон лучший дознаватель, чем я? Или он про четвертак знал?

Все молчали.

– Нет, Эмерсон не лучше меня, решил я. – Ричер обратился к Зэку: – С монеткой-то вышел перебор.

– Чушь собачья, – возразил Эмерсон.

Ричер отрицательно покачал головой:

– После этого многое встало на место. Я прочитал записи вызовов по 911 и журнал переговоров полицейской машины. Вы с самого начала уже все для себя решили. Через двадцать секунд оповестили своих ребят по рации, что речь идет о психе-одиночке с автоматической винтовкой. А ведь оснований для подобного заключения еще не было. Шесть выстрелов, с перебоями. То могли быть шестеро подростков с револьверами, причем каждый сделал по выстрелу. Но вы-то знали правду.

– Чушь собачья, – повторил Эмерсон.

Ричер снова покачал головой:

– Последнее доказательство. Я сказал этому вашему хозяину, что ему придется выложить правду детективу Эмерсону. Сознательно назвал вашу фамилию, и в его глазах вспыхнула искра. Он быстренько согласился, прикинув, что, пока вы ведете дело, ему ничего не грозит.

Молчание. Затем Кэш произнес:

– Но Олин Арчер ходила к Алексу Родину, это он положил ее заявление под сукно. Ты сам это выяснил.

– Мы выяснили, что Олин пошла к окружному прокурору. И знаете что? Подходы к кабинету нашего Алекса стерегут настоящие драконы в юбках. Предполагаю, они сказали Олин, что ее заявление – это дело полиции, и отправили через весь город в полицейское управление, где ее выслушал Эмерсон.

– Сделай что-нибудь, Эмерсон, – сказал Зэк.

– Ничего он не может сделать, – сказал Ричер. – Я не тупица, я все просчитываю наперед. У него наверняка «глок» под мышкой, но сзади стою я с револьвером и ножом, а перед ним – Кэш со снайперской винтовкой за диваном. Он бы, пожалуй, и попробовал всех нас пристрелить, списав на бойню в доме, но как быть с Эн-би-си?

– С Эн-би-си? – переспросил Кэш.

– Я заметил, как Янни возилась со своим телефоном. Предполагаю, она передает все сказанное прямо в студию.

Янни извлекла «нокию» и сказала:

– Открытый канал. Цифровая аудиозапись на трех отдельных твердых дисках. Записывать начали еще до того, как мы влезли во внедорожник.

Кэш внимательно на нее посмотрел:

– Так вот почему вы всю дорогу бубнили себе под нос, словно спортивный комментатор.

– Она журналистка, – заметил Ричер, – и намерена получить «Эмми».

Он подошел, наклонился сзади над Эмерсоном, запустил руку тому под куртку, вытащил «глок» девятого калибра и отдал Бьянке со словами:

– Вам нужно провести задержания.

Тут Зэк ухмыльнулся: в гостиную вошел Ченко.

Ченко был в грязи с головы до ног, он сломал правую руку, или плечо, или ключицу, или все вместе. Кисть он засунул в клапан рубашки, словно в перевязь. Но левая его рука была в полном порядке. Ричер повернулся и увидел, что он твердо держит в ней обрез ружья. Откуда он взялся? – задался Ричер неуместным вопросом.

– Опустите пушку на пол, леди, – приказал Ченко Бьянке.

Та положила «глок» Эмерсона на пол.

– Я вроде как на коротко отключился, – сказал Ченко, – но, доложу вам, теперь мне, черт возьми, много лучше.